"Майя Никулина. Место (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Лека взяла кружевную скатерть и показала, как Соня кокетничает с
Владиславом Донатовичем. Потом они снова побежали друг за
другом, опрокинули стулья, разбросали подушки, более всего
получая удовольствие от того, что можно опрокидывать и
разбрасывать, потом, голодные и хохочущие, ввалились на кухню.
На кухне няня и новая кухарка собирали на обед студень, и няня
обсасывала круглые веселые косточки-бабки, а кухарка толкла в
ступке чеснок. Лека и Кузина Соня тоже стали обсасывать бабки и
обсосали их целую большую миску, потом съели по горбушке хлеба с
чесноком, схватили еще по горбушке и побежали в сад. Сад был уже
не зеленый, он был глухой, темный, уже почти коричневый от
густоты и спелости. В цветниках пылали большие цветы. Но
все-таки начиналась осень, глубокая трава была холодной и
мокрой, поэтому Лека и Кузина Соня побежали быстро, высоко
подхватив промокшие подолы. Добежав до беседки, они верхом
уселись на перила, болтая в воздухе светлыми ногами в яркой
свежей грязи и хохоча, надув щеки, выпучив глаза, осмелев от
холода, полуголые, исходящие чесночным духом, запели, заорали,
задудели в кулак, силясь только передудеть и переорать друг
друга.
Вот тут и увидел Леку Володя, поспевший теперь уже никому не
известно каким образом, чтобы увидеть Леку в последний раз. Лека
помнит только, как страшно он был бледен, когда она наклонилась
к нему с перил и ее мокрые волосы упали ему на лицо. Володя снял
фуражку и, содрогаясь от ужаса, уже почти неживой, поцеловал
Лекину грязную, липкую от чеснока руку.
Домашние вернулись только к вечеру и, к своему удивлению,
застали Леку совершенно спокойной.
Вскоре она засобиралась в Москву, намереваясь учиться, и, когда
папа и мамочка пообещали как можно срочно пересылать ей Володины
письма, Лека твердо сказала, что писем не будет. Писем и точно
не было. Потом все узнали, что Володя погиб, даже не доехав до
фронта: случайный снаряд, просто залетный, больше никто не
погиб.
Вскоре после того, как Лека перебралась в Москву, все семейство
уехало в Севастополь, так что известие о Володиной странной
гибели нашло их именно там. Через полгода после этого - вот уж
совсем неожиданно - умер Виктор Александрович: отпущенный домой
по ранению, не сильно и тяжелому, он простудился в дороге и на
пятый день по приезде в полном сознании скончался на руках
обезумевшей жены. Горе в семье было ужасное, опасались за Галин
рассудок, так что генеральша, забравшая к себе внуков на черные
дни, немедленно вернула их домой и строго-настрого наказала
прислуге держать малюток неотступно при матери. Таля все время
до похорон глаз не сомкнула, слова не проронила, а когда гроб
опускали в могилу, наклонилась вслед за ним и упала в яму.
Дурное это предзнаменование сказалось скоро: четыре месяца
спустя умер генерал. Занемог он сразу после похорон зятя, так
что Леку успели предупредить, и она, приехав, застала отца еще
живого.