"Антон Никитин. Повесть о некоей брани" - читать интересную книгу автора

Семена и подумал с ласковой издевкой: "Так как же насчет царевича?" Се-
мен улыбнулся и ответил: "Разберемся."
Дмитрий спустился с парадного крыльца, прикрикнул на мамку, непово-
ротливую дуру, и прошествовал по двору в надежде чем-нибудь заняться.
Позади дома четверо мальчишек играли в ножички.
Профессор оторвался от рукописи, почувствовав легкое движение. Он
очень увлекся чтением, и ему показалось, что вокруг - не полки хранили-
ща, а сруб великолепных дьяцких покоев. Батогов снова ухнул в чтение с
головой, не успев удивиться.
Петр понял, что гигантский водоворот сиреневых тонов захватил его уже
и тянет к сплющивающей точке своей середины. Там, в узком жерле водного
вулкана, бился белый земляной червь, скованный цепью судороги, и светлел
речной берег, искаженный переспективой. "Ах, как неохота!" - плавники не
слушались Петра, пошевелив хвостом, он ощутил ужасный приступ тошноты
(или отвращения к собственному телу). Пройдя за секунды всю эволюцию,
Петр осознал себя за столом, уставленным деревянной посудой, вспомнил
свое новое имя - Данило - и спросил у мужчины во главе стола: "Что, ба-
тя, помолились, пора и каши отведать?"
Царица только села обедать, когда во дворе истерически закричали:
"Царевича зарезали!!!"
Кириллыч глубоко вдохнул свежий воздух и ощутил в себе пульс давно
ушедшей молодости. Раскланявшись со звонарем, поднимавшимся на коло-
кольню, подошел к пацану в роскошной царской одежде: "Ну, здравствуй,
государь!" Дмитрий гордо посмотрел на малознакомого Никиту Качалова и
приветствовал его наклоном головы. "Какой красивый ты нынче, государь!"
Дмитрий улыбнулся. "Похвастал бы ожерельицем!" Дмитрий неспешно расстег-
нул пуговку на вороте и запрокинул голову, тряхнув светлыми кудрями. Ки-
риллыч выхватил из кармана ногайский нож.
К ним через двор бежал Осип Волохов. Кириллыч встретил его взгляд,
безумный взгляд Семена.
"О-о-па!!! Перестарались." Семен понял, что игра перехлестнула через
край, когда увидел себя в царском дворе Углицкого кремля. Царевич невда-
леке играл в ножички. Мягкая земля хозяйственного двора была истыкана
сталью и напоминала Семену чудовищный нарыв. "Ну сейчас, сейчас у него
припадок случится, а мама моя недоглядит." Василиса Волохова, неповорот-
ливая мамка, судачила с какими-то бабами, тоже, верно, мамками. Царевич
побледнел, и его кинуло на нож. Земля пропиталась нежданной влагой.
Кириллыч резанул по доверчиво открытому горлу мальчишки повыше бусин,
рука неожиданно дрогнула, и открывшаяся хрипящая рана показалась недос-
таточно широкой. "Надо же, сколько раз все это прокручивал... Чужими-то
руками жар загребать, а сам-то, сам!.." Мамка кинулась на тело царевича,
закрывая его и мешая вновь поднятой, кровавой уже, руке, закричала. "А
Осип-то где? С ним мы вроде?"
"Ну, правильно, - профессор оторвался от еды, посмотрел на жену, на
сына. - Сам он напоролся. Играл и напоролся. Я же не подбивал Микиту, я
же дома сижу, обедаю." Рукопись захватила его с головой. "Хотя бес меня
знает. Что Борис прикажет, то и сделаю. Хоть и дьяк, а подневольный че-
ловек." Жирная пища быстро насыщала.
Петр не совсем еще отошел от прожитого переживания, в голове его шу-
мело веретено, складывая пушистые нити отвращения. Молча ждал, пока батя