"Николай Никитин. Северная Аврора (Военно-историческая повесть о 1918-1920 гг.) " - читать интересную книгу автора

- Да, конечно!
- Когда именно?
- На обратном пути отсюда. Завтра я предполагаю отплыть.
- Завтра?.. - переспросил Павлин и после минутного раздумья решительно
объявил адмиралу, что представители Архангельска считают необходимым принять
участие в расследовании.
Николлс почесал нос и снова посмотрел на Юнга.
"Следовало бы отказаться, но это, кажется, невозможно", - говорил
взгляд адмирала.
"Совершенно невозможно", - по-прежнему одними глазами ответил Юнг.
- Конечно, поедемте вместе!.. Я согласен! - весело проговорил адмирал
поднимаясь. Он протянул Зеньковичу свою длинную руку с той особенной,
английской улыбкой, которая как бы говорит: "Смотрите, какой я простой,
добродушный человек".
Оставшись наедине с Павлином, Зенькович облегченно вздохнул:
- Мне легче одному погрузить пароход, чем разговаривать с этими людьми.
Павлин рассмеялся.
- Да, плохие мы с тобой дипломаты. Но ехать надо. Непременно надо.
Иначе этот костлявый черт обведет нас вокруг пальца.

На следующий день яхты "Горислава" и "Сальвадор" одновременно покинули
Архангельский рейд, взяв направление на Кемь. На "Сальвадоре" шел английский
адмирал Николлс. На "Гориславе" находилась советская делегация,
возглавляемая Павлином Виноградовым.
Вечером двенадцатого июля обе яхты вошли в Кемскую бухту.
На внешнем, открытом рейде Кемской губы виднелись стоявшие на якорях
советские пароходы. Они были уже не под красным флагом, а под царским,
трехцветным. На некоторых из них висел даже британский флаг. Крутая зыбь
покачивала английский, с низкими бортами тральщик "Сарпедон". Он стоял,
угрожающе выставив свои пушки в сторону бухты, в сторону Попова острова и по
направлению к материку, где раскинулся избяной городок.
Вечернее розовое солнце, окутанное пеленой тумана, странно двоилось в
мутных облаках. Полоска черных лесов змейкой вилась по берегу. Каменистые
дюны были завалены баркасами, рыбачьими лодками, лежавшими либо на боку,
либо вверх днищами. На побережье и на пароходах почти никого не было видно.
Лишь на деревянном пирсе, выходившем в бухту, толпилось несколько десятков
вооруженных английских солдат. Ни дымков на рейде, ни распущенных парусов,
ни пароходных гудков, ни одного паровозного свистка с портовой ветки, идущей
к вокзалу в Кемь... Порт безмолвствовал.
Два маяка с Попова острова подмигивали вдаль белыми огнями. Передний
маяк работал с проблеском в полсекунды. Задний, восточный - с проблеском в
три десятых. Все было тихо, только чайки с криками носились над водой,
выискивая добычу.
Через час после прибытия в Кемь советская делегация - Павлин
Виноградов, Зенькович и переводчик, одновременно выполнявший обязанности
секретаря, - была приглашена на борт "Сальвадора".
Николлс встретил делегацию дружески. Сегодня он был одет по-парадному -
в длинном морском сюртуке, сидевшем на нем свободно, как пальто.
Стюард в накрахмаленной белой куртке принес в адмиральскую каюту графин
бренди и тяжелые корабельные рюмки из литого стекла. В каюте приятно пахло