"Владимир Николаевич Николаев. Бугорок" - читать интересную книгу автора

- На лед по одному не ходить, - обвел всех строгими глазами боцман и
даже пригрозил крючковатым пальцем. - Кроме этого, с запачканным хохолком,
тут, может, медведица с выводком ошивается. Она шуток не понимает!
После обеда вышли мы на корму полюбоваться последними отблесками
зари. Время еще раннее, но день уже кончался. Такова Арктика! Да если
строго говорить, то дня в эту пору в здешних местах почти нет. Так нечто
вроде восхода и заката сразу!
Глядишь на узенькую полоску зари, и кажется, что кто-то мохнатой
черной лапой накрывает катящийся по горизонту малиновый шар солнца.
Накроет и долго-долго, часов по восемнадцати, не выпускает из цепких
когтей.
Разве удержишь солнышко! Когда ему удается наконец выскользнуть из
мохнатых лап, тогда по восточному краю неба снова разливается
нежно-розовая зорька и радостно играет мягкими отблесками на снегу.
Невозможно не залюбоваться этим зрелищем!
Однако любовались мы зорькой совсем не долго.
- Смотрите, смотрите, - сказал вдруг боцман, вынув трубку изо рта, -
хозяин-то здешних мест опять припожаловал.
Мы мгновенно повернули головы в ту сторону, куда ткнул трубкой
боцман, и снова увидели белого медведя. К самому борту он на этот раз не
подошел, а расположился так, что его хорошо можно было разглядеть. Пока мы
обсуждали взволновавшее нас событие в кают-компании, зверь, как видно,
успел поохотиться и раздобыл нерасторопную нерпу.
На палубу снова высыпало много народу. Теперь на медведя были
устремлены не только внимательные взгляды, но и бинокли и объективы
фотоаппаратов.
А медведь, не обращая на нас никакого внимания, свирепо рвал нерпу,
усиленно работая могучими челюстями.
Когда медведь насытился, он неторопливо и очень аккуратно облизал
длинным розовым языком окровавленную морду, угрюмо осмотрелся по сторонам,
потом тяжело поднялся и, нюхнув несколько раз морозный воздух, побрел к
торосам. Первые шаги его были неторопливы и тяжелы, а затем, будто
вспомнив что-то очень важное и неотложное, медведь припустил ходкой рысцой
и вскоре скрылся.
Второе появление медведя и в особенности то, что он так бесцеремонно,
не боясь людей и даже не обращая на них внимания, обедал, взволновало весь
экипаж. Мишин рассказ о встрече с медведем теперь уже все знали в
мельчайших подробностях, и ни у кого он не вызывал насмешек.
Но что еще более удивительно, медведь явился к нам и на третий день.
На этот раз его первым заметил электрик Толя Зайцев.
- Никак, Бугорок спешит опять, - сказал он, приставляя к глазам
бинокль.
И, убедившись, что это так, взял трубу и крикнул в нее так, чтобы
далеко слышно было:
- Опасность! Опасность! Все на борт!
Когда медведь выбежал из-за торосов, Зайцев еще раз прокричал:
- Опасность! Опасность! Все на борт!
Медведь остановился в нерешительности возле торосов, зло поглядывая в
направлении корабля и при этом как бы обдумывая, что делать дальше. Через
некоторое время он приподнялся на задних лапах, тяжело опустился и