"Кэтрин Николсон. Шелк " - читать интересную книгу автора

глазами. Их было много - десятки маленьких аккуратных конвертиков,
торчавших щенячьими язычками из каждой перекошенной, обшарпанной двери.
Джули разослала свои телеграммы по всей Роуз-Элли, не пропустив ни одного
дома.
А все из-за булавок. Жанна невольно улыбнулась. Всякий раз, вспоминая
о том, что произошло в ту ночь, два месяца назад, она ощущала прилив
радости, даже гордости. Ее идея сработала.
Из окошка своего подвала она видела, как съемочная группа собрала
оборудование, с веселыми криками и смехом загрузила его в трейлер и укатила
прочь.
Тогда Жанна огляделась вокруг, вспомнив, что где-то здесь, в темноте,
лежат собранные ею дрова. Сунув заледеневшие руки в карманы, она нащупала
три маленьких кусочка душистого мыла, поднесла их к лицу и жадно втянула в
себя аромат лета, как будто это могло согреть ее.
Но постепенно Жанна начала осознавать, что мыло не единственный дар,
полученный от Джули. Что-то изменилось в ее душе. Ведь никто не сможет
отнять у нее воспоминания о том маленьком триумфе.
На следующее утро, вся дрожа - и не только от холода, - Жанна,
отправилась в магазин, где продавали сари. На последние деньги она купила
полевого шелка. Совсем небольшой кусок, скорее лоскут, зато отличного
качества. К счастью, хозяин не говорил по-английски. Он привык общаться
знаками, не глядя в глаза собеседнику. Поэтому Жанне оставалось только
ткнуть пальцем в нужную материю и расплатиться.
Схватив свою добычу, она поспешно вернулась домой. Казалось, в этом
свертке, легком как перышко, заключено ее будущее. Жанна прополоскала шелк
в холодной воде, предварительно надев хлопчатобумажные перчатки. Ведь
мокрый шелк рвется, как папиросная бумага, и обращаться с ним надо очень
осторожно. За неимением утюга ткань пришлось сушить, тщательно расправив и
приколов булавками.
Жанна трудилась целый день, до самого вечера, проверяя, чтобы не было
видно ни одного стежка и швы лежали ровно. Она закончила, когда на город
уже спустились сумерки. Получился идеально сшитый изящный женский лифчик,
вместо кружев украшенный вышивкой. Жанна пришла в магазин, где продавались
сари, за пять минут до закрытия. Хозяин, сидевший за прилавком, поднял
глаза, но не снизошел до улыбки. Словно видел Жанну впервые. Она молча
подвинула к нему маленький бумажный сверток и напряженно наблюдала, как
загорелые руки медленно перебирают шелк. Индеец вывернул лифчик наизнанку,
поднес к свету и проверил каждый стежок, каждый миниатюрный шов. Наконец он
кивнул - только один раз. И опять без улыбки. Так Жанна получила заказ
сшить для его жены тот же самый предмет туалета, украшенный брюссельскими
кружевами. Постепенно начали поступать все новые и новые заказы. В основном
от бенгальцев. Молва о Жанне росла. Хозяин магазина по-прежнему молча совал
ей клочки бумаги с записанными размерами, а потом одну-две грязные купюры,
аккуратно свернутые трубочкой, или какие-нибудь подношения. Стеганое
одеяло, эмалированный чайник, остатки материи, экзотические фрукты. Жанна
никогда не видела своих клиенток. Никто из них не знал, где она живет. Но
было приятно думать, что эти женщины, чьи имена останутся для нее тайной,
носят под своими серыми скучными пальто ее шелковые, ручной работы
лифчики - яркие, как оперение тропических птиц.
Впрочем, для размышлений времени оставалось мало. Это был нелегкий