"Б.И.Николаевский. Русские масоны и революция " - читать интересную книгу автора

точке зрения недопустимости привлечения октябристов и горячо тогда эту свою
точку зрения защищал, но был разбит, что называется, наголову - и теперь
думаю, что мои тогдашние противники были правы. Поэтому, если бы подходящий
октябрист, типа, например, Шидловского, нашелся и согласился бы вступить в
ложу, то он, если б его анкетные ответы оказались подходящими, был бы
несомненно принят. Фактического значения этот пункт, однако, не имеет, так
как таких октябристов не нашлось и практически вопрос о приеме кого-либо из
октябристов вообще не вставал.


Стремясь к объединению левой оппозиции, думская группа заботилась о
сглаживании всякого рода конфликтов и трений между различными левыми
фракциями в Государственной Думе и к облегчению их совместных выступлений.
Особенно много удавалось делать в этом направлении в
конституционно-демократической партии; выступления кадетов-масонов и кадетов
думской фракции и даже в Центральном Комитете кадетской партии были всегда
координированы со взглядами Верховного Совета и проникнуты действительным
чувством братства. У социал-демократов дело обстояло много хуже - это
объясняется личными свойствами Чхеидзе, его большим скептицизмом в отношении
к задачам организации. Цели морального совершенствования, братского
сближения его, по-видимому, никогда не захватывали, - этим он отличался от
Гегечкори и особенно Чхенкели, которые значительно больше сблизились с нашей
организацией, в значительно большей степени прониклись ее духом. Чхеидзе же
всегда оставался в наших рядах в известной мере инородным телом.
Из других специальных лож около этого времени, т. е. после 1912 г. и до
начала войны, - были созданы ложи литературная и военная. Первая из них, т.
е. литературная ложа, была создана, кажется, зимою 1914 г., в нее входили
Маслов-ский-Мстиславский, Богучаровский, А. А. Мейер, потом Карташев;
кажется, в нее входил и Н. Н. Суханов ( в организацию вообще он входил
несомненно). Широкого развития эта ложа не получила, а после истории с
Мстиславским, о которой будет дальше, и совсем захирела. По планам, в этой
ложе должны были быть объединены крупные журналисты из важнейших левых
газет, но осуществления эти планы не получили. Из "Речи" в ложи никто не
входил (сообщенный Вами рассказ Неманова о попытке Некрасова привлечь его,
Неманова, в литературную ложу, вполне правдоподобен; этим делом занимался
Некрасов, и он мог сделать подобную попытку, но мне об этой попытке ничего
не известно), - тем не менее на эту газету мы в известных пределах
воздействовали, давая туда через Клячко-Львова нужную информацию; Львов,
который сам в организации не состоял и о существовании ее не знал, проводил
через газеты все, что нам казалось полезным и в нужном для нас освещении;
особенно хорошо он это дело выполнял в 1917 г. Из "Дней" был намечен к


привлечению Канторович, но почему-то и этот план осуществления не
получил (почему именно, сейчас не помню). Позднее очень хотели привлечь в
ложу А. Н. Потресова. Об этом много говорили в Верховном Совете и все
относились с большим сочувствием - но к нему не нашли никаких ходов: я с
ним был знаком очень мало; не было среди нас и никого другого, кто бы был с
ним настолько хорошо знаком, что мог бы взять на себя эти переговоры. Но
этот последний план относится уже ко много более позднему периоду, - к