"Элла Никольская. Давай всех обманем " - читать интересную книгу автора

как посмотреть. Ионас и вправду не работает, в университет, как известно, в
этом году поступать не стал - не учится, стало быть. Павел видел его с
газонокосилкой, но это не в счет, это, по-здешнему, не работа. И за те
десять дней, что Паша с Лизой живут на ферме, кажется, ни разу не видели
они его в хорошем расположении духа, хотя не скажешь, что неприветлив.
Просто когда на душе у человека кошки скребут, не всякий умеет это скрыть.
Нелады с молодой женой, с родителями. Выбор, бывшая подруга вертится тут же
- это радости не доставляет. Наркоман? Это, пожалуй, единственная
напраслина, которую беглянка на Ионаса возвела, а впрочем, кто его знает...
Павел вспомнил вчерашнюю картину: приглушенный свет в спальне Ионаса,
распростертую на кушетке неподвижную фигуру - полностью одет, рукава на
рубашке закатаны. Джина сидит на полу, прислонилась головой к спинке
кресла. Чем они там занимались, бывшие любовники? И где они сейчас?
- Можно, я позвоню, ладно?
Телефон оказался в соседней комнате, номер Павел забыл, пришлось
уточнить у Иры. Трубку сняли сразу. Регина спросила буднично, ровным
голосом:
- Пол, ты где? Лиза с тобой? Приезжайте, пожалуйста, поскорей. Ее
нашли. Полиция уже едет.
- Где?
- В Сен Клер Парке - прозвучало в ответ ничего не говорящее название.

То-то темное, с виду мягкое, бесформенное, как набитый тряпками мешок,
продавило неглубокую яму посреди, в самой середине гигантского муравейника
и будто шевелилось, двигалось слегка - на самом деле по неподвижному
предмету сновали полчища крупных муравьев. Павел, остановившейся, как и
остальные, метрах в полутора от муравейной кучи, напрягал зрение, силясь
рассмотреть, что это там лежит. Красное пятнышко на ближней к его ногам
округлой части мешка постепенно обрело очертания тугого узелка, из которого
с жалким вызовом торчал в небо пучок черных волос. В тот же миг и Лиза
вскрикнула чужим, птичьим голосом. Тоже разглядела.
Один из мужчин подобрался поближе, подвел конец длинной полки под край
мешка, попробовал его перевернуть. Кто-то ещё взялся помочь. С третьей
попытки удалось. Павел, повидавший на своем веку всякие трупы, при виде
коричневой, копошащейся лепешки на том месте, где ожидалось лицо, сделал
шаг влево, заслонил жуткую картину от Лизы. Отбежав в сторону, перегнулся
пополам и захлебнулся рвотой молодой полицейский, остальные - народ
привычный, отвернулись по возможности от трупа и принялись обсуждать, как
сподручнее его достать.
Из полицейского фургончика выкатили носилки, Павел отвел Лизу по
узенькой тропке, проложенной через колючие заросли, вернулся к машинам и
тут только заметил Ионаса - долговязая неподвижная фигура в белом, будто
манекен из магазина спортивных товаров, одиноко маячила по ту сторону
муравейника.
- Постой тут, Лизок.
Обойдя группу с носилками, Павел приблизился к парню, крепко взял его
за руку выше локтя - напряженные мышцы не продавились под его пальцами, ни
какой реакции, взгляд остался упертым в разворошенный муравейник. Малый-то
- в ступоре, - подумал Павел, но Ионас вдруг заговорил. Шепотом, едва
слышно спросил: