"Юрий Никитин. Князь Владимир [том 2]" - читать интересную книгу автора

подводы, посадил три десятка викингов, запрягли лучших коней, и маленький
отряд отправился впереди войска. Сам Владимир ехал верхом. Ингельд косился
завистливо, клялся научиться держаться в седле, когда остановятся на
сутки-двое.


Когда с холма показался Новгород, они уже обогнали основное войско на
два суточных перехода. Владимир бросил Ингельду:
-- Пойдешь со мной?
Глаза хольмградца безумно горели, по лицу пошли красные пятна. Таким
Ингельд не видел его даже перед поединком с Олафом. Сейчас новгородец
часто дышал, грудь вздымалась как море в час прилива, его распирала долго
сдерживаемая -- почти три года! -- ярость и жажда мести.
-- Сколько людей взять?
-- Хватит и десятка. Но назови самых быстрых!
Ингельд кивнул понимающе:
-- Не хочешь, чтобы твои враги ушли?
-- Боюсь этого,-- признался Владимир.
Ингельд взглянул с еще большим уважением. Хольмградский конунг боится
не боя, а что враги убегут, сдав город без сражения. Такой конунг
заслуживает славы. За ним пойдут самые яростные воины, а сам конунг
достоин прозвища Вольдемар Кровавый Меч!
-- Я отберу самых отважных,-- пообещал он.-- И быстрых.
Они выждали, когда к городским воротам потянулись телеги из весей,
где везли свежую рыбу, туши забитых оленей, мешки с мукой и зерном.
Захватив две подводы, что тащились особняком, быстро зарезали несчастных
весян, Владимир с Ингельдом взяли вожжи в руки, а викингов спрятали в
мешки, высыпав зерно в грязь и забросав прошлогодними листьями.
Ингельд ворчал, ему досталась тесная одежда селянина, вдобавок
обильно забрызганная кровью. Владимир умудрился зарезать двоих, не уронив
на одежду не капли.
-- Если спросят,-- утешил Владимир,-- сошлись на меня. Я скажу, что
побил тебя за плохое... ну, плохое поведение.
-- Я скажу, что твою жену увел! -- вызвался Ингельд злорадно.
-- Ну, моих жен увести трудно. Их у меня больше десятка...
Но помрачнел, ибо сладкую плоть его женщин сейчас терзают чужие руки.
Даже тех женщин, кто в дальних весях. Истекают слюнями счастья, что
завладели его женщинами, женщинами князя! Уже только эти мысли заново
придают силы их плоти. Его женщин жаждут еще и потому, что тем самым
попирают его и возносят себя. Разве не все войны ведутся для того, чтобы
жадно сорвать одежду с женщин соседа?
Стражи ворот еще дремали под утренним солнцем. Владимир боялся, что
будут взимать плату за въезд, тогда проверят что везут в мешках, но в
Новгород еще не докатился обычай взимать мзду за все и со всех, а мостовую
пошлину уплатили еще поселяне.
Им махнули равнодушно, поленившись сдвинуть задницы с прогреваемого
солнцем местечка, и две подводы въехали в город. Ингельд с любопытством
глазел по сторонам, Владимир сидел насупившись, капюшон надвинул на лоб,
пряча глаза, руки сунул под мышки, ежился. Страж на выезде из ворот в
город сказал сочувствующе: