"Наталия Никитайская. Вторжение Бурелома" - читать интересную книгу автора

количества никому не нужных бездарных актеров в штате...
- А что вы скажете, если я поставлю и на тот и на другой варианты?..
Вот оно!.. Все внутри у меня замерло от сладкого предчувствия...
- Что я могу сказать? Театр не скачки, а актеры и режиссеры - не
беговые лошадки. Творчество и творческий народ - сфера тонкая и ненадежная.
А ведь вы хотите вложить свои деньги наверняка?..
Каким-то образом мне удавалось сохранять видимость по-деловому
простого разговора, но из головы не выходило: почему он простил мне мой
смех? Почему усилием воли - а я разглядела это усилие - заставил себя
подавить гнев. Нельзя было говорить о моем будущем, оставив этот вопрос не
проясненным, и я спросила:
- Лев Петрович, можно я немного отклонюсь в сторонy? - Он кивнул и я
продолжила. - Я вот все думаю: в какой форме вы примете от меня извинения
за мой неуместный хохот?
- А, вот вы о чем? Меня это не интересует. Мы ведь с вами души
родственные. Вон вы тут как ели за столом - вас научили. Но не дома, не с
детства, а в институте. Потому что дом ваш немногим лучше моего: папа -
плотник, мама - бывший музейный служащий - машинистка в Эрмитаже. Так что я
знаю цену и вашему аристократизму и своей царственности... Однако, каким бы
образом вы ни приобрели свои манеры, есть шанс, что вы не сконфузитесь и за
королевским столом, а за мной тоже есть кое-что...
Что ж, уел он меня неплохо. И, черт побери, мне, оказывается,
интересно было с ним разговаривать! Я усмехнулась:
- Сейчас мне всего двадцать четыре года, по своим друзьям и подругам я
знаю, что в этом возрасте стесняются своих родителей. Но не я. Я своим
родителям благодарна: они, не втолковывая, не нудя, убедили меня в том, что
на свете есть любовь, взаимоуважение и самоуважение. Не знаю, как ваши, а
мои родители достойные люди.
- Двадцать четыре?.. - как бы переспросил Бурелом. - А ведете себя и
рассуждаете на все тридцать пять...
- Хорошо, по крайней мере, что не выгляжу столетней...
- Да, - сказал он, - но молодость проходит быстро...
И слова эти отдались во мне грустью: да, слишком быстро, по крайней
мере, Джульетту в возрасте Джульетты мне уже не сыграть!..
Встав из-за стола, Бурелом направился в кабинет, я пошла за ним. Он
удобно устроился в кресле и закурил.
- В общем, подобьем бабки, Мария Николаевна, - сказал он. - Я не хочу
бросать денег на ветер, я вложу деньги только в стоящее дело. "Звездным"
спектаклем для меня займется "звездный" же режиссер - тут я рассчитываю
вернуть назад свои денежки. В случае же с вами речь пойдет о том, что мы
построим театр с нуля: театр "под вас"...
Да, к этому времени догадка уже вызрелa во мне, да, я уже ожидала
услышать что-то подобное, по произнесенные Буреломом вслух слова поразили
меня почти до обморока. Я задохнулась от радости и ответила чисто
автоматически:
- Но почему именно "под меня"? Вы же сами говорили, что не понимаете в
театральном деле?..
- А специалисты на что?.. - ответил он с той хитрой улыбкой, которая
ставила под сомнение необходимость для Бурелома с кем-то советоваться. -
Большинство находит пас очень талантливой, - продолжил он. - А при