"Фридрих Незнанский. Оборотень ("Марш Турецкого")" - читать интересную книгу автора

Да и откуда бы взяться оптимизму у нее, начальника МУРа, в 1995 году?
- Ладно,- отмахнулся Меркулов, курировавший как замгенерального
Следственное управление, то есть расследование всех дел по стране. - Какая
разница, кислый я, маринованный или соленый, преступников-то все равно
ловить не могу. Права не имею, Шурочка. Да что я, они и не преступники
вовсе, а предприниматели. Работают в рамках закона.
- Константин Дмитриевич, а может, их как-нибудь по другой статье, по
другому составу преступления оформить? - вмешался Турецкий. - Знаете, как в
Штатах...
- Да что ты все "Штаты", "Штаты",- махнул рукой Меркулов и добавил: -
Ты не в Чикаго, моя дорогая, - припомнив строчку из "Мистера-Твистера",
которого когда-то читал на ночь дочке. - У нас нет никаких оснований, чтобы
привлечь финансовых преступников к ответственности, ни-ка-ких!
Законодательство на этот счет подготовлено, но не принято. Кое-кто в Думе
все эти начинания блокирует. И, возможно, не случайно. А ведь это
преступники похуже бандитов с большой дороги! - Меркулов начал волноваться,
на щеке проступило красное пятно, которое всегда появлялось, стоило
Константину Дмитриевичу потерять душевное равновесие. - Понимаете, идет
разбой средь бела дня, а мы - законники даже не имеем возможности вмешаться.
- Костя, да не кипятись ты, - сказала Романова. - Если ты сейчас
сляжешь с инфарктом, от этого никому не будет легче, кроме этих самых
преступников.
Романова вздохнула. Она была начальником МУРа, и ей не приходилось
непосредственно иметь дело с экономическими преступлениями, с расследованием
деятельности всех этих пирамид, фальшивых банков и инвестиционных фондов,
однако на собственном муровском опыте она знала, как трудно стало доказать
вину обвиняемого в финансовых махинациях даже тогда, когда эта вина очевидна
всем, в том числе и непосвященным в юриспруденцию гражданам. И даже тогда,
когда преступники попадали-таки за решетку, их почему-то очень быстро
освобождали на поруки или за денежный выкуп.
- Константин Дмитриевич, - продолжал Турецкий, - все-таки послушайте.
Вы подходите, так сказать, глобально - раз законов нет, значит, не
получится. Но в каждом конкретном случае можно найти зацепку и все-таки
засадить хотя бы одного-двух из этих мерзавцев. Нет; вы вспомните, как они
народ облапошивали!
- Вот, кстати, Костя, - поддержала Турецкого Романова, - вспомни про
Кандалакшу. Тебе все нужно изменить глобально. А мы будем действовать по
фактам. Вот вернется из Кандалакши ваш молодой следователь Золотарев, может
быть, разберемся с одной шайкой-лейкой. А там, глядишь, со второй, с
третьей...
- Какая ты все-таки наивная, Шура, а еще милиционер... - безнадежно
махнул рукой Меркулов.
Люди, знавшие Константина Дмитриевича Меркулова давно, еще до того, как
он стал заместителем Генерального прокурора Российской Федерации по
следствию, в один голос утверждали, что характер его за последние годы
сильно испортился. Тут сказывалось, конечно, и здоровье - то сердце, то
давление; давали о себе знать и старые ранения. Да и жизнь была теперь не
та - неукротимый оптимизм опытнейшего следователя Меркулова, верившего в
высшую справедливость, в то, что в конце концов жизнь все расставит по
местам, испарился, уступив место мрачным взглядам на жизнь как на тяжелую и