"Хьюи Перси Ньютон. Революционное самоубийство " - читать интересную книгу автора

гипотезу. История линчевания на Юге показывает, что негры-полукровки имели
гораздо больше шансов выжить в условиях расового угнетения, чем их
чистокровные собратья.
В любом случае, гордость моего отца означала постоянную угрозу смерти.
И все же этот дамоклов меч не уничтожил в отце желания во что бы то ни стало
оставаться человеком, желание быть свободным. Теперь я могу понять, что,
сохраняя человеческое достоинство, он сохранял и свободу, а, кроме того,
получал возможность передать ощущение свободы своим детям. Как бы ни
старалось общество украсть у нас чувство собственного достоинства, мы
выживали благодаря тому, что получали от отца. Это был самый драгоценный дар
из всех возможных. Все остальное берет начало именно отсюда.
Несокрушимое осознание ценности собственной личности сближало нас и
побуждало чувствовать ответственность друг за друга. Поскольку я был младшим
в семье, все мои братья и сестры оказали на меня серьезное влияние и в
особенности три моих брата. Из них больше всего я обязан Мелвину: он
убедительнее остальных показал мне возможности интеллектуального роста и
особый путь самореализации.
Мелвин всего лишь на четыре года старше меня, поэтому, пока мы учились,
он постоянно составлял мне компанию в играх. Мелвин собирался стать врачом,
а я мечтал о том, как выучусь на дантиста, чтобы мы смогли на пару открыть
больницу в нашей общине. Постепенно это желание исчезло. Наверное, это
случилось еще в школе. Вообще мои амбиции школьных лет довольно рано
растаяли. Хотя Мелвин и не поступил в медицинскую школу, он всегда был
прилежным учеником. Сейчас он читает лекции по социологии в Мерритском
колледже в Окленде.
Я всегда восхищался живостью ума, присущей Мелвину. Именно брат помог
мне справиться с трудностями, которые я испытывал с чтением. Когда он
поступил в колледж, я стал увязываться за ним и слушать, как он обсуждает
книги и занятия со своими друзьями. Мне кажется, что впоследствии
впечатления от всего услышанного побудили меня подать документы в колледж,
хотя, в общем-то, в школе я ни чему не выучился. Кроме того, Мелвин учил
меня понимать поэзию. Он ставил мне записи стихов или читал их сам. Он
занимался литературой, и я подозреваю, что, декламируя мне стихи, он просто
заучивал их. Мы часто обсуждали с ним смысл стихов. Иногда Мелвин объяснял
мне его, но стоило мне обнаружить, что я вполне способен понимать поэзию без
посторонней помощи, как я сам начал помогать Мелвину доходить до сути
стихотворений.
Я без особого труда запоминал стихи, и к моменту поступления в среднюю
школу в моей памяти хранилось немало стихов, которые я когда-либо слышал.
Мелвин посещал класс литературы в городском колледже, так что с его слов я
выучил стихотворения "Колокола" и "Ворон" Эдгара По, "Любовную песнь Дж.
Альфреда Пруфрока" Томаса Элиота, "Озимандию" и "Адонаиса" Шелли. Мне также
нравился Шекспир, особенно я любил проникнутый отчаянием монолог в
"Макбете", начиная со слов "Завтра, и завтра опять / Так мелко пресмыкается
изо дня в день...". Шекспир писал об условиях существования человека. Он
имел в виду и меня, ибо временами я был вынужден изо дня в день беспомощно
пресмыкаться. Зачастую я напоминал себе актера, с волнением и одновременно с
важным видом играющего свою роль в течение недолгого часа, отведенного ему
на сцене. Вскоре, подобно быстро сгорающей свече, моя жизнь подошла бы к
концу. Однако я учил урок, смысл которого был противоположен отчаянию