"Хьюи Перси Ньютон. Революционное самоубийство " - читать интересную книгу автора

меня даже не было мысли зарабатывать деньги на боксе.
Впоследствии я вместе с Уолтером тренировался в спортивном центре на
Кэмпбелл-стрит и участвовал в нескольких боях в "Клубе для мальчиков". Мой
старший брат Ли Эдвард уже ушел из дома, когда я начал подрастать, но он
часто заходил к нам, чтобы повидаться. Он тоже открыл мне немало секретов
хорошего боя. Ли Эдвард завоевал в общине репутацию человека, не
проигравшего ни одной схватки. Любой мальчишка в то время испытывал бы точно
такую же гордость, какую испытывал я, имей он брата, про которого известно,
что он постоит за себя во всех ситуациях. Несмотря на то, что Ли Эдвард был
"своим" и прошел суровые испытания, он никогда никому не уступал. Именно
старший брат больше, чем кто-либо в жизни, учил меня не опускать руки при
самом неблагоприятном раскладе, смотреть сопернику прямо в глаза и атаковать
без передышки. Даже если тебя сильно ударили и отбросили назад три-четыре
раза, говорил мне брат, в конце драки ты можешь одержать верх. И он был
прав.
Драка всегда занимала большое место в моей жизни, как они занимает в
жизни большинства обездоленных. Некоторым людям это сложно понять. Мне было
слишком мало лет тогда, чтобы я мог понять, что мы, из-за малейшего предлога
бросавшиеся в драку пацаны, пытались кулаками утвердить свое мужское лицо и
достоинство и использовали грубую силу в ответ на социальное давление. Для
гордых, не потерявших чувство собственного достоинства людей физическая
расправа была единственным средством, с помощью которого можно было устоять
против скотского обращения с нами. Когда дерешься, узнаешь о себе много
нового.
Драка - это не просто способ выживания, но и элемент дружбы. Пока я
рос, участие в уличных столкновениях было существенным моментом
товарищеского братства нашего квартала. Драки были разными: можно было
подраться и с друзьями, а можно и с чужаком, но в последнем случае все
местные мальчишки объединялись. Если по соседству объявлялся неплохой
уличный боец, весть об этом разносилась по всей округе. Именно так я впервые
услышал о Дэвиде Хиллиарде, который потом вступил в ряды "Черных пантер".
Дэвид не относился к категории завзятых драчунов: он никогда не искал
неприятностей сам, но, когда на него нападали, он демонстрировал недюжинную
смелость. В наших краях он был известен как бесстрашный противник, не
имеющий привычки сдаваться. Это одно из тех качеств, которое меня восхищает
в нем больше всего; сформировавшийся еще тогда, восемнадцать лет назад,
внутренний стержень Дэвида остается таким же крепким.
Мне было тринадцать лет, наступило лето, я только что окончил начальную
школу и в это время познакомился с Дэвидом. Мы как раз переселились в
Северный Окленд, где, наконец, смогли приобрести дом. Семья Дэвида недавно
переехала в Окленд из Алабамы, они жили в соседнем квартале. Вскоре я и
Дэвид близко сошлись. Мой новый друг очень понравился моим родителям, и его
стали принимать, как родного. Порой мы интересовались, а не состоим ли мы
случаем в родственных отношениях, ведь моя бабушка по отцовской линии носила
фамилию Хиллиард и была родом из Алабамы.
Дэвид стал моим верным товарищем. В подростковом возрасте мы были не
разлей вода. Он разделял со мной все обычные занятия тинэйджеров. Иногда мы
проводили вместе целые дни напролет, слушая музыку и ведя настоящие мужские
разговоры. Музыкальные команды пользовались большой популярностью в те годы.
У меня не было голоса, да и сейчас я не пою, а вот у Дэвида получается