"Кэтрин Нэвилл. Магический круг " - читать интересную книгу автора

народа. Возвышаясь над множеством внутренних дворов, его беломраморные
колонны блестели в утреннем свете, словно лес призрачных деревьев, и сам
храм сиял над долиной, как солнце. Блестящая кровля из великолепной золотой
черепицы - дар Ирода Великого - и сейчас, на рассвете, резала глаза, а днем
отраженные лучи были просто ослепительны в своем блеске.
Это сияние заполнило и успокоило душу Иосифа, хотя он слышал
приглушенный голос Никодима:
- Дорогой Иосиф, я смог придумать лишь одно объяснение. Я думаю... все
мы боимся... в общем, похоже, Учитель стал совершенно безумным.
В палатах из тесаного камня было всегда прохладно и сыро. Вода сочилась
из стен, подпитывая растущие здесь переливчатые лишайники. Вырубленный в
самом теле храмовой горы, этот зал с яйцевидным сводом располагался ниже
двора священников и главного престола, где в давние времена правил суд
Давид. Сюда вела винтовая лестница из тридцати трех ступеней, высеченных в
древнем камне. Иосиф всегда воспринимал спуск в этот зал как своеобразный
священный ритуал. В летние дни его сырая прохлада приносила облегчение. Но
сегодня она лишь усугубила то дурное предчувствие, что прочно поселилось в
душе Иосифа после разговора с Никодимом.
Хотя синедрион иногда называли "советом семидесяти", он состоял из
семидесяти одного члена, считая главного первосвященника, - именно столько
человек числилось в совете старейшин со времен Моисея.
Первым сошел по ступеням дородный первосвященник Иосиф Каиафа,
облаченный в пурпурную ризу и желтый хитон. Его скипетр увенчивала большая
золотая шишка, символизирующая жизнь, богатство и возрождение народа. Как
все предшествующие первосвященники, Каиафа считался законным председателем
синедриона по причине его высокого положения, а также и правового статуса,
ибо закон и Тора едины.
С древнейших времен первосвященники избирались из саддукеев - сынов
Садока, основателя этого рода и первосвященника царя Соломона. Но после
покорения римлянами новый первосвященник, ставленник Ирода Великого, первым
делом приказал казнить отпрысков многих благородных родов, заменив их в
синедрионе своими назначенцами. Такая внутренняя зачистка значительно
укрепила позиции фарисеев - наиболее либерального и открытого течения,
включавшего в себя учителей закона и книжников, к которым принадлежали и
Никодим с Иосифом.
Фарисеи имели большинство голосов в совете, и их глава Гамалиил, внук
легендарного раввина Гиллеля, был фактически главой синедриона, острейшей
колючкой для души Иосифа Каиафы. Фарисеи не могли удержаться, чтобы не
напомнить ему о том, что он занимает высокий пост не по праву рождения, как
саддукейская знать, и не благодаря учености, как фарисеи, но просто как зять
бывшего первосвященника Анны.
Следуя со своими спутниками по лестнице в зал собрания, Иосиф подумал с
дурным предчувствием, что только одного человека ненавидел Каиафа больше,
чем фарисеев. И этот человек - сам Учитель. Последние три года Каиафа
изрядно погонял своих храмовых ищеек, которые словно собачья свора
вынюхивали любое деяние Учителя. Он пытался арестовать Учителя как мятежника
после той знаменитой истории с опрокидыванием прилавков в храмовом дворе,
где родственники Иосифа Каиафы уже много поколений держали прибыльную
голубиную концессию. И действительно, богатство, добытое продажей жертвенных
птиц и прочих ритуальных вещей в дни религиозных праздников и паломничества,