"Леонид Нетребо. Мидии не родят жемчуг (сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

сдувая с сигареты пепел, который целеустремленно летел в выпуклый вырез
кофточки, чтобы нежным комочком уютно устроиться в тесной ложбинке, Светлана
усмехалась:
- Андрюша, тебе пора бы влюбиться, а то и меня замуж никто не возьмет.
- А зачем! - искренне и эгоистично набрасывался Андрей на первую часть
сложного Светкиного предложения, в котором уже имелся и ответ на этот
вопрос. - Куда мне спешить?

Он потом иногда думал, что, возможно, тогдашнее его чудесное открытие
образа вечернего "одуванчика" могло придать иное направление жизни, согласно
закону "ветвистости" судьбы - "если бы"... Однако... это могло иметь
значение для "того" Андрея, но не теперешнего Андерсона. Сейчас он,
осознавая сложности своего современного бытия, все же ни о чем не жалел, а
если точнее, гнал от себя все сомнения.
- Какая ты, Светик, оказывается, красивая, - как принцесса!... -
вырвалось у него тогда.
- Оказывается... - Светлана сдула пепел, как обычно, на себя, в этот
раз он рассыпался серой пудрой по светлой, Андрею показалось, чуть
дрогнувшей коже, и грустно продолжила, глядя в сторону: - Андрей, ты знаешь,
как меня девчонки в комнате прозвали? Леди Холидей. Твоя, Андрей, леди
выходного дня или, точнее, свободного дня. Мне обидно, Андрюша, меня это
перестало устраивать... Пятый курс...
- Что ты предлагаешь? - Андрей автоматически произнес эту фразу,
которая могла означать начало обороны, или, наоборот, капитуляции на
каких-то взаимовыгодных условиях, но на самом деле ничего тогда не
обозначала. Осознанно же, пользуясь повисшей паузой, вызревала паническая
мысль, похожая на катастрофически тяжелеющую каплю: все пропало: спокойная
жизнь, ощущение надежности, предсказуемости... То, что давалось целые годы
легко, и поэтому, казалось, ничего не значило, - на глазах разрушаясь,
обретало меркантильный, дорогой смысл. Да, Светлана порой неделями
пропадала, в основном, по безразличной воле Андрея, в каких-то кампаниях,
общежитиях, квартирах. Но, тем не менее, оставалась близко, нужно было
только, не открывая от лени и уверенности глаз, пошарить рядом рукой.
Она ответила ему словами, которые не попадали в следы его мыслей, но
имели то же самое направление - они были о драгоценном Андрее, единственно о
нем и ни о ком больше. Эту жертвенную адресность он тогда стыдливо заметил,
и ему даже стало впервые жалко Светлану.
- Тебе нужно менять имидж, Андрей, - она сказала это несколько
легковесно, даже развязно, но в то же время по-матерински напутственно. -
Кому ты такой нужен, кроме меня идиотки? Посмотри на себя в зеркало.
Трын-трава - рохля!... - Ее явно понесло, но Андрей, как оглушенный горем и
при этом загипнотизированный обаянием ее многолетней, бескорыстной дружбы,
внимал совершенно серьезно всеми уровнями своего молодого, еще гибкого, еще
восприимчивого сознания. - Стань более решительным и отчаянным, стань
орел-мужчиной. Понаблюдай за болгарами с транспортного - отбою от наших дур
нет!... Ладно, - она встала, лихо отщелкнула окурок в кусты, а потом
нарисовала в воздухе аналогичный, но нежный, падающим кузнечиком, щелчок по
носу Андрея, от чего он даже зажмурился, - короче, стань, к примеру... Ну,
что ли, - Андерсеном: имя Андрей, имидж - Андерсон.
И она ушла тогда - не насовсем, не исчезнув. Просто резко и