"Юрий Нестеренко. Плющ на руинах (Риллен Ли #2)" - читать интересную книгу автора

месяцев я не мог поймать ни одной передачи. Не могу сказать точнее, я
потерял счет дням. Знаю лишь, что зима кончилась, наступила весна и
близится лето. Я пережил эту зиму - вопреки всему, я, питавшийся сперва
крысами, а потом мерзлой человечиной, выжил и сохранил рассудок. Я разбил
зеркало, чтобы не видеть это обросшее исхудалое чудовище, словно
вырвавшееся из кошмаров, терзающих в последнее время мой мозг. Я пережил
голод и холод, я научился отбиваться от одичавших собак, я стал полуживым
хозяином мертвого города. Я заходил в банки, заваленные никому не нужными
бумажками и золотом, я жег эти бумажки миллионами. Я ходил по апартаментам
высшей власти, по шикарным залам президентского дворца, перешагивая через
обглоданные крысами скелеты его последних обитателей. Я проходил по музеям
и галереям, где сосредоточены величайшие сокровища мирового искусства, и
во многих залах находил лишь разбитые статуи и разодранные штыками
полотна, и сам складывал костры из бесценных картин и выбрасывал в окна
скульптуры. Я видел руины заводов и лабораторий, престижных офисов и
институтов, и сам находил удовольствие в разрушении, дававшем мне почти
безграничную власть, пока не понял, что все ценности, которым поклонялось
погибшее человечество - ничто, и не потерял к ним всякий интерес. И лишь в
лабиринты метрополитена я ни разу не спускался, я даже близко не подходил
к его черным разверстым пастям, испытывая почти мистический ужас - я
чувствую, хотя и не могу это объяснить, что там обитает что-то пострашнее
крыс и собак. Иногда мне кажется, что ночами оно выбирается на
поверхность...
Да, я пережил эту зиму, но весна меня доконает. Миллионы мертвецов
этого города отомстят мне, пережившему их. Они оттаивают, и воздух
заполняется смрадом разложения. Это будет самая малочисленная эпидемия
чумы - ведь погибнет всего один человек, и самая многочисленная - ведь
погибнет сто процентов населения столицы...
Я уже чувствую слабость и жар во всем теле. Видимо, это мои последние
записи. Зачем я пишу? Разве кто-нибудь когда-нибудь прочтет?.. Силы
оставляют меня. Комната плывет... пустые глазницы домов... что это?
галлюцинации?... Боже, боже, какая тоска, какая..."



5

Разбирая эти записи, я постепенно пришел к убеждению, что одного
интереса герцога к истории было бы недостаточно для сбора такой коллекции.
Для того, чтобы все это сохранилось на протяжении веков, подобный интерес
должны были проявлять поколения предков нынешнего властителя Торриона.
Однажды, беседуя с ним, я затронул эту тему. Он подтвердил, что его предки
в самом деле интересовались прошлым, но не стал вдаваться в подробности.
Наши беседы происходили по вечерам, когда солнце низко спускалось над
зелеными холмами и расплавленным золотом разливалось в реке, а изломанная
зубчатая тень внешней крепостной стены вытягивалась по ковру кабинета. Мы
с герцогом садились в высокие кресла по обе стороны камина,
бездействующего по летнему времени, и разговаривали часами.
Герцог помногу расспрашивал меня о Проклятом Веке и временах, ему
предшествовавших, отвечая, в свою очередь, на мои вопросы о нынешней