"Оксана НеРобкая. Конец Рублевки" - читать интересную книгу автора

два зуба:
- Сергей Степанович, я не сомневалась в вашем чутье! Когда будем
подписывать договор? Мастер-диск готов, обложка тоже. Давайте не тянуть кота
за я... за хвост. Завтра же с юристом и подъеду, подпишем бумаги.
Настроение было отличное. Тиражирование дисков и полиграфия займет
максимум неделю. И уже на следующий день альбом попадет в розничные сети.
Было бы здорово устроить ребятам сюрприз. Однако так долго утаивать
радостную новость не было никаких сил. Набрала номер Вадима, солиста
"Арктики", заявила, что надо непременно увидеться.
- Мы у нас в норе репетируем, закончим часа через два - и в твоем
распоряжении.
- У меня встречное предложение. Я лучше к вам подъеду. Заодно послушаю
вживую ваши музыкальные партии.
- Суперски! Ждем!
Импровизированная студия располагалась в цокольном этаже высотки
спального района. Хотя полуподвальное помещение не отличалось чистотой и
комфортом, аренда была довольно высока. Все же выходило дешевле, чем снимать
профессиональную репетиционную базу и платить за каждый час. В своем подвале
парни могли торчать сколько угодно времени, не ориентируясь на секундомер. В
дальнем углу помещения стояла старенькая ударная установка, слева -
усилитель и комбики для баса и гитары, справа - два пластмассовых стула. На
один из них и уселась Марина, поздоровавшись с командой.
Вадим вернулся к микрофону, изобразил, будто обращается в переполненный
зрительский зал:
- А эту песню, дамы и господа, мы посвящаем нашему ангелу-хранителю, -
послал гостье воздушный поцелуй. Та встала и кокетливо поклонилась,
притворившись смущенной.
Артем - худой длинноволосый парень хипповатого вида - взмахнул
палочками. Энергичный удар по тарелкам взорвал камерную тишину подвала.
Трехсекундная барабанная дробь - и вступила бас-гитара. Густой низкий звук
растекся по замкнутому пространству и забурлил, набирая мощность. А потом
внезапно затих, уступил приоритет гитаре. На минорной ноте зазвучал голос
Вадима:

Дождь медленно и планомерно сводит меня с ума.
Я прячусь под крышами домов, сараев и гаражей,
Но вода проникает сквозь шифер и капает с потолка.
Становятся ржавыми лезвия у моих ножей...
Достаю гвозди?ки из ваз и бросаю на мокрый пол.
Гвоздики пускают корни. Я плачу и ухожу прочь.
На улице меня окружают листья и кричат "гол", -
Это ветер играет в футбол, забивает луну в ночь...

Неожиданное надрывное струнное соло резануло уши. Острый нож вонзился в
стекло и разбил его вдребезги: Марина ощутила, как осколки звука ранят ее,
делают беззащитной перед бескомпромиссным напором агрессии. Девушка
непроизвольно сжала кулаки, чувствуя, как музыка наваливается на нее
озверевшим маньяком, жаждущим овладеть жертвой. Еще мгновение и она -
обнаженная и безвольная - заплачет от бессилия.
Проигрыш оборвался. Из динамиков вновь полилась нежная печальная