"Нина Ненова. Формула счастья " - читать интересную книгу автора

него дотянуться. Дернул его резко вниз, прилепил пленку ему на подметку, а сам
откатился в сторону. Раздавшийся вопль, показал, что толстяк рухнул на моего
"партнера". Я начал подниматься, и в этот момент парень, которого я вырубил
первым, дал мне понять, что пришел в себя: кулаком нанес мне стремительный удар
по голове. Так что с подъемом я немного повременил...
Мы брели вверх по лестнице. Ухо у меня горело, как пе-регревшаяся'спираль.
Мне было плохо. Морально тоже, но не слишком. Все же, если не поддаваться на
провокации, ' существует вероятность, что старик Дженетти выкрутится. Правда,
использованный мною трюк не отличался особым остроумием, но все же был шанс...
После того как не найдут ничего у меня, эти здешние громилы перетрясут и
парней, и "скорую", и фойе, и свою собственную одежду. Про подметки, однако,
они, может, и не сразу сообразят, а под килограммами толстяка пленка скоро
сотрется.
Мы вошли в роскошно оборудованную раздевалку, где для меня был подготовлен
летный костюм. Вероятно, аэродром был недалеко, только я теперь не спешил. Двое
из моих охранников придвинули по стулу, сели и стали ждать, когда я разденусь,
не сводя с меня глаз, а третий - тот, который еще в фойе проявил интерес к
чемодану, наконец-то сумел им заняться. Прихрамывая, он отнес чемодан на стол в
углу, вынул из кармана брюк ключ, ловко повернул его в замке и, обернувшись ко
мне, медленно, двумя пальцами, приподнял крышку. По выражению его лица было
видно, что он ожидает какой-то реакции с моей стороны. Но не дождался: я просто
взял с полки чистое махровое полотенце, набросил его на плечи, и, стоя в одних
трусах, продолжал наблюдать, как он делает свое дело. Наконец он откинул крышку
назад, натянул перчатки и начал старательна разрезать бритвой что-то внутри
чемодана. Послышалось шуршание разворачиваемого целлофана, и в руках у него
оказался плоский металлический ящичек. Потом он вытащил из-под стола похожий
чемодан, только серый, убрал в него ящичек и демонстративно отодвинул чемодан
от себя. Тогда я подошел, взял серый чемодан и направился в душевую. Мельком я
успел заметить, что в черном чемодане теперь не было ничего, кроме целлофана, в
который прежде была упакована коробочка.
Раздевалка и душевая были соединены узкой кабиной, вид которой подтвердил
мою уверенность, что меня будут просвечивать. Я прошел в душевую, желая, чтобы
и дальнейшие обыски были такими же безрезультатными, положил свой новый багаж
на пол и встал под душ. Некоторое время я усердно обливался то холодной, то
горячей водой - говорят, это помогает от синяков и отеков. После чего наспех
вытерся полотенцем и вернулся в раздевалку. Там уже никого не было. Чемодан
Дженетти и все мои личные вещи и одежда, естественно, исчезли, так что я
вынужден был надеть полетный костюм. Ничего другого просто не было.
Как только я был готов, в дверях появился один из знакомых мне субъектов.
Он придирчиво меня осмотрел и подошел ближе. За ним следовали двое в форме ПСД
и еще кто-то в штатском. Я ожидал допроса, но ошибся. Мы не обменялись ни
единым словом. И правда, что мы могли сказать друг другу?


Глава третья

Меня ввели в просторную комнату со спущенными шторами, тускло освещенную
люминесцентными лампами. В центре нее стоял низенький полный китаец и благостно
мне улыбался. Я его узнал бы даже во сне! Этот широкий мясистый нос, эти
глубоко посаженные лукавые глазки, эти тонкие, вечно растянутые в улыбке губы.