"К.Немоляев, Н.Семашко. Истерия СССР " - читать интересную книгу автора

сходство. Конечно, это не означало, что Федоров должен был полететь вместо
Гагарина (став, таким образом, его истинным дублером). По замыслу Королева,
Федоров должен был исполнять чисто представительские функции.
Действительно, по словам Сергея Федорова, он, вплоть до гибели
Гагарина, являлся его бессменным двойником. Жизнь его отныне протекала в
бесконечных разъездах; его включали в состав правительственных делегаций,
ему приходилось выступать на бесчисленном множестве съездов, симпозиумов,
конференций и банкетов. Столь частое появление на людях было неминуемо
сопряжено с риском обнаружения его подлинного "я", и однажды инкогнито
Федорова чуть было не оказалось раскрытым.
Это случилось в Софии 9 сентября 1966 года во время праздничной
демонстрации. Сергей Федоров, изображавший Гагарина, стоял на трибуне
мавзолея Георгия Димитрова и приветственно махал рукой проходившим внизу
болгарам.
Вдруг из толпы раздался удивленный крик: "СЕРГЕЙ?!" Федоров
почувствовал, что крик обращен именно к нему. Кричала женщина, и Сергей
сразу узнал ее. Это была Злата. Когда-то они переписывались по линии клуба
интернациональной дружбы: Федоров послал ей свою фотографию, Злата в ответ
прислала свою. Она оказалась худенькой - не в его вкусе - и их переписка
вскоре прекратилась. Оказывается, все это время она помнила о нем.
Федоров почувствовал страх. Уйти с трибуны мавзолея ему не позволял
протокол. Он механически продолжал махать рукой, и тут увидел, как к Злате
подошел симпатичный молодой человек в модном плаще из болоньи, крепко взял
ее под руку и, весело о чем-то болтая, повел в сторону стоявшей неподалеку
черной "Волги". Хлопнула дверца, они уехали.
Люди внизу несли какие-то портреты, лозунги. Играла музыка. "София -
красивый город", - подумал Федоров.

ЦЕЛИННЫЕ ЗЕМЛИ И КОСМОС ДАЛЕКИЙ

Версия Алексеева

"К моменту начала работы группы Королева у нас уже имелось множество
интереснейших наработок. Могу с уверенностью утверждать, что к марту 1954
года теоретическая часть работы была нами полностью завершена, и мы были
готовы к началу первых экспериментов. Насколько мне известно, к тому времени
люди Королева безуспешно бились над концепцией так называемой "реактивной
тяги", которая представлялась мне совершенной нелепостью".
Так начинается вторая часть памятной записки Вадима Алексеева -
человека, совершившего настоящий переворот в развитии советской космической
программы.
Здесь нужно сделать небольшое пояснение. Дело в том, что конструкторы
Виктор Королев и Вадим Алексеев не имели абсолютно никаких контактов друг с
другом; их коллективы работали автономно. Если Королев находился за Уралом,
и работу его группы курировали военные ведомства и спецотдел ГРУ, то
Алексеев вел свои исследования в сравнительно небольшой лаборатории под
Уфой, принадлежащей одному из предприятий Министерства среднего
машиностроения. Разумеется, совершенно разным был и уровень финансирования:
если Королев пользовался в этом отношении практически неограниченными
льготами, то скудных средств, выделяемых группе Алексеева, едва хватало на