"Валентина Немова. Святая святых женщины " - читать интересную книгу автора

июля домой ей принесли лишь пол-литровую банку земляники и литровую вишни.
Со всего участка!
- Где же остальные ягодки? - спросила я у мамы.
Она сказала, что и вишню, и викторию Галина собрала и продала, а
вырученные деньги внесла в кассу коллективного сада, какой-то, мол, целевой
взнос сделала. Ничего себе взнос - выручка со всего участка за полтора
месяца! Такого не может быть. Этот поступок старшей моей сестры был вполне в
ее духе. Галину и близко нельзя было подпускать к родительскому саду. Но я
боялась, что без ее помощи мне не справиться.
Выслушав мамин рассказ о том, как старшая дочь обошлась с нею, вслух я
не стала возмущаться, изо всех сил сжав губы, промолчала. Когда же вошла в
садовый домик, просто ужаснулась, какой там был хаос! И под столом, и под
кроватью - всюду валялись пустые бутылки из-под водки. На кровати, на
диване, на табуретках - не только одежда, но и посуда, и все, что угодно.
Видя, как я реагирую на этот кавардак, начал мамин "заместитель"
оправдываться:
- Мы еще не успели выкинуть из комнаты то, что надо.
- Отсюда ничего не надо больше выбрасывать, кроме мусора! - крикнула я
ему в ответ. - Все лишнее я уже давно перетаскала на свалку.
Замечу кстати: хлама в домике, когда я начала наводить в нем порядок,
было хоть завались. Отец наш в пожилом возрасте превратился в настоящего
"плюшкина". Подбирал на дорогах всякую оброненную кем-то дощечку, всякий
валявшийся в пыли гвоздик и, надеясь, что все это когда-нибудь "в хозяйстве
пригодится", нес в сад. Заставил ящиками со своими находками и веранду, и
комнату. И мне пришлось потом потратить много сил и времени, чтобы
превратить унаследованный мамой "склад металлолома" в жилое помещение. Когда
я в ведрах, за неимением тележки, таскала эти страшно тяжелые железяки на
мусорку, Родион, отговариваясь тем, что сад ему не принадлежит, а потому он
не должен здесь горбатиться, тем более прибираться в хибаре, все свои
выходные проводил там, где ему больше нравилось - сидел с удочкой на берегу
какого-либо водоема (рыбалка его страсть), а теперь, когда нужно было только
поддерживать чистоту в комнате и на веранде, он, не заботясь об этом, входил
в дом не разуваясь и разбрасывал, что где придется...
Немного погодя явилась Лида. Привезла она приготовленный дома обед, а
также - столовые приборы, но только для себя и для своего хозяина, а мы с
мамой должны были орудовать теми вилками и ложками, которыми прошлой осенью
пользовалась больная раком. Разливая суп и раскладывая мясо, Лида, не
стесняясь, положила и маме, и мне по малюсенькому кусочку, а себе и мужу
своему по огромному шмату. Я много не ем, тратила на питание в то время, еще
до всяких перестроек и реформ, один рубль в день. Очень не хочу полнеть. И
когда вижу, как женщина, уже немолодая, схватив обеими руками кусище
говядины или свинины, вгрызается в него, мне становится дурно.
После обеда принялись сжигать сушняк. Тут, откуда ни возьмись,
появилась агроном, женщина моих лет, просто одетая, незамысловато
причесанная и, не поздоровавшись с нами, разразилась бранью. Оказывается, не
одна я была недовольна маминым работником. Еще и агроном, Анна Павловна. Ни
одно дерево из тех, что были посажены много лет назад на краю нашего участка
для защиты его и соседних с ним от ветров, нельзя срубать, не посадив вместо
него другое. А Родька, не успев начать тут свою трудовую деятельность, уже
спилил один клен (чтобы, значит, не мешал расти плодовым деревьям) и развел