"Михаил Немченко, Лариса Немченко. Двери" - читать интересную книгу автора

надежды, не перечеркнет их одним взмахом отточенного скальпеля своей
неумолимой логики?
Чем выше они поднимались, тем холоднее и неприветливей становилось
вокруг. Какой-то странный зыбкий туман висел в коридоре, рассеивая и без
того тусклый свет редких ламп. Голые шершавые стены, казалось, дышат
пронизывающей сыростью склепа.
"Обставить так последние метры жизни..." - с горечью подумал старик,
бросив взгляд на по-прежнему непроницаемое лицо своего спутника. В этот
момент пол остановился. Перед ними была дверь. Без надписи. И старик понял,
что это ЕГО дверь.
- Можно входить? - глухо спросил он.
- Нет, сначала - сюда.
Хранитель кивнул на противоположную стену, и старик увидел низкую серую
дверцу, которую сперва не заметил. Не задавая лишних вопросов, он толкнул
ее и, пригнувшись, вошел. Дверца мягко захлопнулась за ним.
В первое мгновение он ничего не понял. Какие-то зеленые тени колыхались
вокруг, что-то колкое касалось его лица и рук. Оглядевшись, он увидел, что
стоит... в кустах! Да, густой высокий кустарник... Не веря своим глазам,
старик жадно разглядывал мелкие, влажные от росы листочки с тонкими
светлыми прожилками. Потом, раздвинув ветви, он вышел на зеленую лесную
поляну.
Было теплое летнее утро. Ослепительно яркое, словно умытое синевой,
солнце поднималось над кронами деревьев. Где-то далеко в лесу куковала
кукушка. Пахло хвоей и тонким, чуть горьковатым настоем лесных цветов.
Сделав несколько шагов, старик тяжело опустился на ствол поваленной сосны,
вспугнув большую блестящую стрекозу, тут же улетевшую на другой конец
поляны. Он долго сидел, бездумно глядя в траву, чуть колыхавшуюся у его ног
под дуновением легкого ветерка. А когда поднял голову, в воздухе, прямо
перед ним, возникли светящиеся слова: "Еще не поздно выбрать второе бытие".
Старик слабо улыбнулся. Он уже понял все и без них, этих слов. Все, что
еще несколько минут назад казалось странным и непонятным, - теперь
прояснилось. Зов жизни... И ледяное безмолвие полярного острова, и
сумрачность вознесшегося к небу колосса, и стылый туман в бесконечных
извивах полутемного коридора - все имело одну цель: оттенить, сделать еще
неотвязней этот последний страстный зов. Чтобы здесь, на солнечной лесной
поляне, с таким потрясающим искусством созданной в сердце гигантского
здания, человек, пришедший к Продолжателю, во сто крат острее почувствовал
красоту жизни, которую уже нельзя будет вернуть, когда нейронные
анализаторы начнут "вычитывание" мозга. Зеленый заслон сияющего летнего
утра, который может в последнюю минуту удержать тех, у кого вечная, горящая
в крови жажда жить вдруг окажется сильнее желания довести до конца
задуманное...
Жить!.. Вот так же бродить по лесам. Смотреть на птиц, просыпающихся в
листве. Лежать в траве, каждой клеткой тела ощущая прикосновение солнца.
Просто жить... "Родиться заново еще на целый век", - как сказал в тот
прощальный вечер один из его учеников... Старик приложил руку к груди,
тщетно стараясь унять колотившееся сердце. Да, ученики... Как уговаривали
они его тогда выбрать второе бытие! И вот сейчас ему еще раз дают
возможность передумать... Но неужели не понимают, что отречься от мечты, к
которой шел всем трудом, всеми помыслами жизни, - слишком дорогая плата за