"Геннадий Андреевич Немчинов. Актер (Повесть)" - читать интересную книгу автора

знала. - Так - мне легче будет, чувствую... А вернусь, покружимся еще - и
уже только Приволжск... Наши, - подчеркнул он голосом, - в Минске на
гастролях, вот и я, как Незнамов, потребовался им там... ты понимаешь, Зойка
что это значит, а ?!
- Понимаю, Олег... - тихо откликнулась Зоя, вставая. - Сейчас соберу
тебя и поезжай... Поезжай, миленький мой... - И она таким женским, таким
нежно-близким взглядом посмотрела на него снизу вверх, кладя голову ему на
грудь, что у Олега перехватило дыхание.


3

Через месяц актер в теплушке товарняка уходил от немца, то и дело
нагонявшего их состав с воздуха, с тоской и отчаяньем вспоминая набитый до
отказа театральный зал Минска. Боже, какой это был успех! Такой, что он, как
в мгновенном озарении, потребовал из всех афиш убрать - Незнамов - Горин - и
поставить: Незнамов - Беланов. Пусть все знают! Никто не прекословил:
Незнамов - Беланов гремел. Горин - оказался вторым при нем.
Когда все стихало, Анна Филипповна, театральная служительница, закрывая
за ним двери гримерной, дрожащим от восторга и ужаса голосом говорила ему:
"Олег Павлович, вы - великий актер!" Душа его, еще не успевшая окрепнуть в
этих первых испытаниях славой, требовала все новых, новых подобных слов. И
этот успех его был тут же закреплен словами главрежа Вахрушева.
Тяжелый, с лицом даже излишне породистым, отягощенным слегка обвисшими
щеками, избытком важной силы и громокипящих возможностей царя и Бога
актерского племени, Вахрушев рыкнул так, что все складочки его обширной
физиономии запрыгали, затрепетали, пришли в волненье:
- Актер! Актерище! Наш, наш - теперь ты наш, Беланов, - и, широко
расставив руки, принял его на мягко поддавшуюся, ожиревшую грудь.
И вот - нет главрежа, и Петьки Воинова, и Натальи Леонидовны - его
сценической матери: в первую же бомбежку Минска их не стало. Затем -
разметало следом всех: рев самолетов и пламя пожаров, гудки заводов и
фабрик, бегущие толпы людей... Из города вырвались впятером, теперь он -
остался один: кто-то отстал по дороге, свернув в свои родные гнезда -
Викентий Серебряный в Смоленск к матери.... Анюта Образцова, Митенька Котов
с женой и он бросились в Приволжск.
Олега Павловича подгоняла одна мысль: скорее в областной центр, в
Приволжск, оттуда тотчас - в Перехватово! А что будет далее - он, как и все,
не знал. Война неумолимо катилась за ними следом. В Перехватове - Зоя, и
мысли о ней странно успокаивали его.


4

В поезде, уже подъезжая к Песочинску, Олег Павлович не спал почти всю
ночь, отмечая все малые и вовсе крохотные станции по дороге, вглядываясь в
необозримость смутно темневших лесов за вагонными окнами. В редкие огоньки
промелькивающих деревень, где, наверное, не спали те, кто завтра должен был
проститься с родным домом - и на войну.
Но под утро все-таки сначала задремал, а потом и уснул. И сон его, как