"Виктор Некрасов. Судак" - читать интересную книгу автора

фронт. А еще через две оказался на передовой.
Шла самая напряженная фаза боев. После долгого затишья наши войска
форсировали Донец, захватили плацдарм и теперь расширяли его. Сплошной
линии фронта не было. Была река с понтонными мостами, которые нещадно
бомбились немцами, было одно накрепко захваченное большое село
Богородничное, а остальное - рощи, лесочки, овраги, высотки, балки -
заполнили передвигающиеся в разные стороны и часто находящиеся друг у
друга в тылу части немцев и наших, которые то сталкивались, и тогда
начиналась перестрелка, то расходились и опять сталкивались, только уже с
другими отрядами, окапывались, потом получали приказ и куда-то
перебрасывались, опять натыкались на противника - одним словом, обстановка
складывалась не слишком ясная, хотя и довольно обычная для первых дней
боев на незнакомой местности.
Вергасов получил приказание захватить рощу "Тигр", в двухстах метрах
западнее дороги Богородничное - Голая Долина, окопаться там, занять
оборону и силами батальона разведать противника в районе высоты 103,2 и
Г-образного оврага.
Вергасов больше всего в жизни любил такого рода операции, когда надо
что-то искать, хитрить, когда нету этих чертовых, развитых в глубину
оборон, с их бесконечными минными полями и заранее пристрелянными огневыми
точками, когда авиация противника ничего не может сделать, так как сама не
знает, где мы, где они, - короче, когда есть простор для тебя и для твоей
инициативы.
Однако с первых же шагов Вергасова постигло разочарование. Тщательно
продуманный план захвата рощи применить не пришлось - немцев в ней не
оказалось, и, кроме полусожженного "Бюссинга" и десятка ящиков со
сгущенным молоком, трофеев тоже не было. Ну что ж, тем лучше. Вергасов в
темноте занял оборону и тут же выслал разведку на высотку и в овраг.
Разведчики вскоре приволокли языка - молоденького, очень хорошенького
белобрысого мальчика - ефрейтора, подстриженного под бокс, который сказал,
что немцы и не подозревают, что у них совсем под боком наш батальон, и
даже считают, что Богородничное опять, мол, занято ими. В овраге, по его
словам, не было никого, а на высоте 103,2 стоят только два пулемета -
самый правый фланг правофлангового батальона 136 пехотного полка. Что
находится правее, он не знает, - кажется, ничего. Парень говорил охотно и
как будто не врал - у комбата был наметанный глаз.


Вергасов сразу же, еще на допросе немецкого ефрейтора, решил: высотку,
пока темно, захватить, не дожидаясь приказания, а о результатах разведки и
о принятом решении донести в штаб полка связным.
- Фриценка накормить и в штаб полка. Слышишь, Пастушков? А командиров
рот ко мне.
Пастушков - пожилой и самый мудрый в батальоне, а может быть и во всем
полку, солдат-ординарец - молча встал и шлепнул пленного пониже спины -
пошли, мол.
Вергасов посмотрел на часы. Одиннадцать. До начала рассвета три часа.
Успею. Он растянулся на мягкой пахучей траве. Роты хватит. Да какое там
роты - двух взводов хватит. Даже одного, если б с Коноваловым послать. Но
на такую мелочь Коновалова не стоит. В самый раз Ильина попробовать.