"Виктор Некрасов. Кира Георгиевна" - читать интересную книгу автора

никого уже нет. Образования специального у него тоже нет.
- Будешь писать сценарии, - сказала Кира Георгиевна. - За них хорошо
платят.
Возник и другой вопрос. В Магадане у него сын и мать его сына.
Оставлять их там, а самому наслаждаться киевским солнцем и теплом...
- Так отдадим им твою киевскую жилплощадь, - весело перебивала его Кира
Георгиевна. - Вот и все. Важно иметь киевскую прописку. Будем снимать за
пятьсот рублей комнату. Можно даже не в городе, а где-нибудь в Буче или
Ирпене. Это даже лучше, построю себе там мастерскую. Вокруг лес, река, что
еще надо?
Одним словом, Кире Георгиевне будущее рисовалось если не в самых, то в
достаточно радужных тонах. В свое умение работать и зарабатывать она
верила, в Вадима тоже верила - человек, переживший такое, не пропадет. Да
и что говорить - самое тяжелое у него позади.
Весь этот радужный оптимизм расцветал всеми красками после полуночи в
мастерской, где они встречались после длинного, утомительного,
наполненного работой и беготней дня. Кира Георгиевна даже полюбила самую
таинственность этих ночных встреч на Сивцевом Вражке. В них было что-то
новое, необычное, было что-то где-то вычитанное и в то же время
мило-студенческое, от прошлых лет, напоминавшее киевскую "мансарду".
Николаю Ивановичу, уходя, она говорила, что идет кончать свою "Юность"
(окончание явно затягивалось), брала такси и, забежав по дороге в
"Гастроном" на углу Арбата и Смоленской, приходила в мастерскую часов в
десять, половина одиннадцатого. Если Вадима еще не было, пыталась
работать, поминутно глядя на часы, если же он был, готовила на плитке
яичницу или сосиски, которые он уплетал за обе щеки, утверждая, что ничего
вкуснее во всю жизнь не ел. Часа в два ночи он отвозил ее на такси до угла
улицы Горького и Немировича-Данченко. Там они расставались, Вадим
возвращался в мастерскую, а Кира Георгиевна до своего дома шла уже одна. И
от всего этого, - от этих встреч, от таинственности, которой они были
обставлены, от того, что рядом с ней был Вадим, - она чувствовала себя
веселой и счастливой. Лишь сейчас она поняла, что Вадим был для нее не
только первым человеком, которого она полюбила, но и единственным,
которого она любила. После него любви не было. Было что-то другое...
Как-то - это было в один из самых первых дней после его возвращения -
она сказала ему:
- А ты знаешь, я никогда не думала, что могу оказаться верной женой...
- Такая уж верная? - улыбнулся Вадим.
- Ну, не верная, не придирайся к слову, преданная... Вот ты приехал - и
мне больше ничего не нужно. И никто - поверишь? - никто.
Сказала и тут же подумала; "Нет, не поверит... Юрочка".
Юрочка... Тут-то, пожалуй, было самое сложное. Или точнее -
невыясненное, недоговоренное. Юрочка последнюю неделю не приходил,
сослался на какую-то срочную работу. Кира же с Вадимом, точно
сговорившись, о нем почти не вспоминали. Так, если к слову придется. И все
же он был между ними.
"Нет, с Юрочкой все кончено, - думала Кира Георгиевна, когда оставалась
одна. - Славный, хороший мальчик, он мне нравился и нравится до сих пор,
но теперь конец. Все. Так прямо и скажу Вадиму - был и нету. Завтра же
скажу..."