"Николай Алексеевич Некрасов. Новоизобретенная привилегированная краска братьев Дирлинг и Кo " - читать интересную книгу автора

другие дорожные запасы господина Хлыщова, составлявшие, по-видимому,
постоянный предмет размышлений его верного пса. Случалось, что Прометей
обнаруживал даже явное покушение полакомиться ими, но герой нага довольно
неучтиво отталкивал его, пока наконец голод не пробирал его самого. Тогда в
карете мгновенно все оживлялось.
Каким бы глубоким сном ни спала собака, Хлыщову стоило крякнуть и
прищелкнуть языком, чтоб поднять ее: ибо многочисленные наблюдения убедили
сметливого Прометея, что герой наш издавал вышеупомянутые звуки только в
таких случаях, когда, выпив водки, приступал к закуске. И действительно,
испустив их, он тотчас доставал складной нож и развертывал припасы. Собака
не спускала с него глаз, провожая в его рот каждый кусок, и жадностью своей
подавала господину Хлыщову неистощимый повод к остроумию и наставительным
замечаниям касательно терпения и других добрых свойств, необходимых хорошей
собаке.
Иногда вдруг охватывало его поэтическое настроение. Он пел куплеты из
любимых своих водевилей, и тогда целый рой милых сердцу театральных
воспоминаний возникал в его голове. Мысленно переносился он в
Александрынский театр, и перед ним стройно проходили любимые артистки, с
своими очаровательными улыбками; знал он также много романсов и громким,
проникающим душу голосом пел:

На заре ты ее не буди,
На заре она сладко так спит,
Утро дышит у ней на груди,
Ярко блещет на розах ланит...

То был его любимый романс; он пел его беспрестанно, вытягивая с
особенным одушевлением стих:

У-тррро дыыыыы-шит у ней на грррру-ддддди...-

причем его собственная могучая грудь высоко подымалась, и он вздыхал
сладко-сладко и мысленно рассчитывал версты.
Поэтическое настроение его оканчивалось обыкновенно тем, что он начинал
сам складывать стихи,- участь всех одиноких путешественников, сколько-нибудь
наклонных к мечтательности и отвлеченностям. До какой степени удачны
поэтические опыты Хлыщова, читатель может судить по следующему отрывку:

Ассан сидел, нахмуря брови.
Кальян дымился, ветер выл.
И, грозно молвив: "Крови! крови!",
Он встал и на коня вскочил.
"Зюлейка! нет, твою измену
Врагу я даром не прощу!
Его как мяч на шашку вздену,
Иль сам паду, иль отомщу!"
Что было ночью в поле ратном,
О том расскажет лишь луна...
Наутро конь путем обратным
Скакал... Несчастная жена!