"Загадка Сфинкса" - читать интересную книгу автора (Хэнкок Грэм, Бьювэл Роберт)

Глава 3 Тайна на тайне

Некрополь Гизы, месторасположение большого Сфинкса и трех великих египетских пирамид, является, со всех точек зрения, выдающейся архитектурной и археологической загадкой. Дело не только во многих замечательных физических и инженерных особенностях главных пирамид и храмов, но и в том, что все эти памятники практически лишены надписей и анонимны. Подобно Сфинксу, они весьма трудны для датировки объективными средствами. И, подобно Сфинксу, их атрибуция конкретным фараонам вынуждает египтологов опираться на довольно произвольную интерпретацию контекста.

Например, три великие пирамиды обычно считают гробницами Хуфу, Хафры и Менкаура — трех фараонов IV династии. Тем не менее ни в одном из этих памятников не обнаружено тел фараонов, и, хотя в полостях под потолком камеры Царя в Великой пирамиде обнаружены так называемые «пометки каменотесов» — грубо высеченные надписи, — они, как мы увидим в части II, не так уж свидетельствуют в пользу ортодоксальной атрибуции пирамиды Хуфу. В Великой пирамиде, а также и в тех, что приписывают Хафре и Менкауру, больше нет никаких надписей. Надписи отсутствуют также в трех маленьких пирамидах-спутниках, которые выстроились в ряд с восточной стороны от Великой пирамиды, а также еще в трех спутниках, расположенных вблизи юго-западного края площадки. В этих шести пирамидках найден ряд предметов времен IV династии, но нет гарантии, что они являются современниками самих монументов.

Та же проблема возникает в связи со статуями Хафры и Менкаура, которые были обнаружены в так называемых Храме мертвых (последнего) и Храме долины (первого). Эти скульптуры — единственное свидетельство в пользу атрибуций двух указанных сооружений (анонимных и без каких-либо надписей) этим двум фараонам. По логике вещей вообще-то их наличие позволяет лишь предполагать возможность такой атрибуции, но не подтверждает ее. Иными словами, Хафра и Менкаур могли построить эти храмы. Но в то же время возможно, что они воспользовались существовавшими ранее и унаследованными ими сооружениями, приспособили их, обновили и поставили там свои статуи, преследуя свои собственные цели. В конце концов, мы же не приписываем застройку Трафальгарской площади в Лондоне Нельсону только потому, что там стоит его статуя. Ровно столько же логики в том, что египтологи приписывают строительство Храма долины фараону Хафре на том основании, что там найдена его статуя.

Эти соображения верны и для некрополя Гизы в целом. Его связь с IV династией несомненна, однако точный характер этой связи пока не установлен. Точнее говоря, существует огромное количество могил (мастаба) с разборчивыми надписями, позволяющими безошибочно отнести их к эпохе IV династии; эти могилы расположены к востоку и западу от Великой пирамиды и к западу от Сфинкса, но при этом утверждать, что сами пирамиды суть «могилы и только могилы», можно лишь предположительно. Вполне возможно, что здесь, так же, как и в других местах мира, священный участок земли, отведенный в древности и застроенный с одной целью, был затем занят и использован по иному назначению. Можно, например, представить себе, что пирамиды и другие ключевые сооружения, окружающие их, были первоначально предназначены для выполнения чисто ритуальных, церемониальных и религиозных функций, а практика захоронения там умерших — судя по тому, что поддается идентификации в основном цариц и знати IV династии, — является результатом позднейшей деятельности людей, которые не имели отношения к начальному этапу освоения площадки, но хотели бы примазаться к месту, которое обладало престижем древности и святости. На Западе аналогичной является практика захоронения останков уважаемых лиц в крыльях средневековых соборов; эта практика продолжается и по сей день, но вовсе не дает нам основания для вывода, что соборы представляют собой могилы либо были построены в первую очередь как место для захоронения.

Приближаясь к Гизе с востока и миновав современную арабскую деревню Назлет-эль-Саммам, вы встречаетесь сначала с Великим Сфинксом, чья седая голова возвышается над безобразной стоянкой автобусов и скоплением туристских лавок и кафе. К счастью, пространство перед монументом расчищено на расстоянии более 200 метров, позволяя без помех наблюдать огромный и необычный архитектурный комплекс, находящийся здесь с незапамятных времен.

Этот комплекс состоит из так называемого храма Сфинкса и Храма долины Хафры, причем первый из храмов расположен прямо перед Сфинксом, к востоку от него, а второй чуть южнее храма Сфинкса и отделен от него лишь узким проходом; в результате они похожи на два больших, но приземистых дома, стоящих на улице бок о бок.

Конфигурацию этих сооружений и их расположение относительно Сфинкса можно оценить по приведенным здесь планировкам и фотографиям. Храм долины — больший из них и в плане имеет форму, близкую к квадрату со стороной около 40 метров; храм Сфинкса в плане ближе к ромбу со стороной метров 30.

Первоначально оба монумента имели высоту около 12 метров; они были сложены из массивных известняковых блоков и облицованы изнутри и снаружи гранитом. Впоследствии с храма Сфинкса была снята облицовка, да и значительная часть несущей кладки разобрана, так что он остался в довольно плачевном состоянии. Что касается Храма долины, то он поврежден намного меньше. Оба сооружения стоят без кровли, балки перекрытия утрачены. Правда, у Храма долины уцелели 16 внутренних колонн и архитравы Т-образного центрального зала, что создаст там изящную картину сочетания света и тени.

Что объединяет эти древние и анонимные сооружения, так это предельный аскетизм стиля и использование огромных мегалитов, масса многих из которых по оценке достигает 200 тонн. Здесь вообще отсутствуют мелкие блоки, самые маленькие весят более 50 тонн, и трудно понять, как древние египтяне ухитрялись поднимать их и ставить на место. Даже сегодня строителям, пользующимся последними техническими достижениями, пришлось бы нелегко, если бы им поручили возвести точные копии этих храмов.

При этом возникают разнообразные затруднения, которые в первую очередь вытекают из огромного размера блоков — представьте себе, например, что требуется поставить друг на друга несколько тепловозов. С такой задачей не в силах справиться типичные башенные и гидравлические краны, знакомые нам по городским стройкам. Эти краны, детища современной техники, обычно не могут поднять даже при минимальном вылете стрелы более 20 тонн; чем больше вылет, тем меньше допустимая нагрузка, которая при максимальном вылете не превосходит обычно 5 тонн.

Для грузов тяжелее 50 тонн требуются специальные краны. Сегодня в мире существует считанное количество таких кранов, которые могли бы манипулировать с 200-тонными глыбами известняка. Обычно они бывают мостового или портального типа и в основном применяются на заводах и в грузовых портах, где поднимают крупные машины и оборудование вроде бульдозеров, бронетанковой техники, стальных морских контейнеров. Их конструктивные элементы изготовлены из стали, они оснащены мощными электродвигателями, но большинство их имеет грузоподъемность до 100 тонн. Короче говоря, задача постройки храма из 200-тонных блоков оказалась бы весьма необычной и затруднительной даже для современных специалистов, вооруженных современной подъемно-транспортной техникой.

В настоящее время в США имеется всего два наземных крана, оснащенных стрелой и противовесом, которые могут работать с грузами порядка 200 тонн весом. Недавно один из них был доставлен на стройку на Лонг-Айленд, чтобы смонтировать на заводе 200-тонный котел.

Стрела этого крана имеет длину 67 метров и оснащена бетонным противовесом массой 160 тонн, который не дает крану перевернуться. Прежде, чем поднять котел, бригаде из 20 человек пришлось готовить площадку в течение б недель.

И, наконец, огромный технической проблемой при возведении копии Храма долины стала бы задача поднять сотни подобных грузов, причем в конкретных условиях стройплощадки на Гизе. Чтобы решить такую проблему, идеально, конечно, было бы иметь мостовой или портальный кран, передвигающийся по стальным рельсам, смонтированным внутри или в непосредственной близости от возводимого храма.

Неудивительно поэтому, что когда инженеру-крановщику, отвечавшему за подъем 200-тонного котла на Лонг-Айленде, показали фотографии блоков, сообщили технические подробности Храма долины и спросили, смогли бы он установить подобные блоки своим краном, то он ответил:

Тайна тайной, однако Храмы долины и Сфинкса стоят в Гизе как молчаливое свидетельство того факта, что некие строители в древности знали, как поднять 200-тонные грузы, и располагали необходимыми для этого техническими средствами. При этом, хотя практически очевидно, что они не пользовались портальными и тому подобными кранами, нам абсолютно непонятно, как они это делали. Перед лицом таких вопросов египтологи начинают твердить что-то неясное насчет «земляных насыпей» и «неограниченной рабочей силы».

Инженерам же приходится быть более конкретными и отвечать на вопрос, какие конкретно потребовались бы насыпи, чтобы по ним можно было тащить подобные блоки, и сколько потребовалось бы для этой работы людей.

Никто никогда не рассматривал подробно технических аспектов организации возведения храмов в Гизе. Что же касается пирамид, которые, как считают египтологи, также были возведены с использованием насыпей, то этот вопрос был довольно серьезно изучен рядом высококвалифицированных архитекторов и инженеров. Было показано, что максимальный уклон насыпи, по которой значительные грузы должны втаскиваться людьми вручную, может составлять 1:10. Таким образом, в случае Великой пирамиды, первоначальная высота которой достигала 147 метров, длина такой насыпи должна была бы составлять полтора километра при массе примерно как у самой пирамиды.

Разумеется, в случае сооружения храмов вопрос стоит несколько иначе, поскольку их первоначальная высота была намного меньше, чем у пирамид, и можно было бы обойтись намного более короткими насыпями — пандусами с уклоном 1:10. Но беда в том, что страшный вес 200-тонных блоков исключает использование насыпи из материала менее прочного, чем известняк, из которого построены сами храмы.

Но допустим, что были построены пандусы из прочного камня, которые потом были разобраны и убраны.

Тогда встает вопрос: сколько людей потребовалось бы для того, чтобы втаскивать по ним сотни 200-тонных блоков? Чтобы лучше почувствовать масштаб задачи, полезно вспомнить, что 200-тонный блок весит примерно столько же, сколько весят 300 «семейных» автомобилей по три четверти тонны каждый.

За отсутствием технических оценок этой задачи применительно к храму Сфинкса и Храму долины, мы обратимся к оценкам, выполненным для Великой пирамиды французским инженером-строителем Жаном Леру-Керизслем, консультировавшим строительство каирского метрополитена. Он попытался оценить возможность доставки на место 70-тонных блоков, которые использовались при сооружении так называемой камеры Царя. Согласно его расчетам, такая работа могла бы быть выполнена, хотя и с большими трудностями, бригадами по 600 человек, построенными в шеренги на довольно широкой насыпи, устроенной у боковой грани пирамиды 2. Отсюда следует, что для затаскивания блоков Храма долины потребовались бы бригады по 1800 человек. Как, однако, запрячь 1800 человек для передвижения такого относительно компактного груза (размеры блоков не превышают 9 метров #215; 3 метра #215; 3,6 метра)? Более того, поскольку длина стен храма не превышает 40 метров, как организовать эффективную работу такой бригады в довольно ограниченном пространстве? Приняв минимальное расстояние между людьми в шеренге равным трем рутам (90 сантиметрам), получаем, что в каждой шеренге могло бы стоять не более 50 человек. То есть для того, чтобы тащить 200-тонный блок, потребовалось бы построить все эти 1800 человек в 36 шеренг, запрячь их в специальную упряжь и заставить тянуть в унисон.

От всех этих проблем голова идет кругом. Но даже считая, что мы все их преодолели, остается следующий вопрос, пожалуй, самый интригующий.

Почему понадобилось строить храмы из неподъемных 200-тонных блоков, когда было бы намного проще (и никак не хуже эстетически) использовать меньшие блоки, скажем, по 2–3 тонны?

Существует лишь два варианта ответа. Либо те, кто проектировал эти сооружения, обладали техническими познаниями, позволяющими легко добыть, привезти и установить огромные глыбы, либо их способ мышления разительно отличается от нашего. В последнем случае их мотивы вряд ли можно оценить путем нормального сопоставления наших культур.

Зададим также вопрос, когда была выполнена эта работа.

Как отмечалось выше, храм Сфинкса и Храм долины — сооружения анонимные. И хотя достоверно известно, что последний из них использовался при похоронах Хафры, нет никаких доказательств того, что именно он его построил. Напротив, если верно геологическое свидетельство профессора Роберта Шоха, то отсюда следует, что Хафра не строил ни одного из этих сооружений. Дело в том, что при сооружении самого Сфинкса в скале плато Гиза была вырублена глубокая подковообразная канава, после чего оставшейся центральной части была придана необходимая форма; геологи же смогли доказать, что известняковые мегалиты для сооружения обоих храмов были взяты из той же канавы. Таким образом, они были высечены в то же время, что и Сфинкс. Отсюда следует, что если Сфинкс действительно на тысячи лет старше, чем думают египтологи, то и храмы тоже старше на тысячи лет.

Похоже, что перед нами следы высокоразвитого и, возможно, технически вооруженного народа, который был способен на невероятные архитектурные и технологические подвиги в те времена, когда, как считают, на Земле вообще не существовало никакой цивилизации.

В поддержку такого предположения говорит тот факт, что на мегалитах храмов наблюдается водная эрозия в точности такого же характера, как на самом Сфинксе. При этом интересно отметить, что сохранившиеся блоки гранитной облицовки обработаны таким образом, что их внутренняя поверхность в точности повторяет форму несущих известняковых блоков, которые к этому времени уже подверглись основательной эрозии. Поскольку гранитная облицовка выглядит так же, как другие египетские архитектурные сооружения эпохи Древнего царства (а известняковые блоки заметно отличаются), это можно считать дополнительным подтверждением гипотезы, согласно которой почитаемое и подвергшееся сильной эрозии сооружение было восстановлено и обновлено фараонами Древнего царства. Роберт Шох явно поддерживает эту точку зрения. «Я остаюсь при своем убеждении, — сообщает профессор геологии Бостонского университета, — что задняя сторона гранитной облицовки храмов была в эпоху Древнего царства обработана таким образом, чтобы прилегать к неправильностям формы несущих известняковых блоков, возникшим в результате более раннего выветривания».

Знаменитая статуя Хафры из черного диорита, которая стоит теперь в Каирском музее, была обнаружена в шестиметровой яме в полу вестибюля перед Т-образным центральным залом Храма долины. Пройдя через этот зал, окруженный мощными стенами из известняка и гранита, посетитель попадает затем в высокий и узкий проход в северо-западной части сооружения. Этот проход выводит на заднюю сторону храма возле южного края выемки, окружающей Сфинкса, — то есть там, где открывается вид на Сфинкса, — и переходит в массивную «дорогу», которая тянется более чем на 300 метров по склону плато Гизы и связывает Храм долины с Храмом мертвых, а затем ведет к восточной стороне второй пирамиды.

Дороги — по одной на каждую из трех пирамид — являются важной чертой пейзажа некрополя Гизы, хотя все они пришли в довольно плачевное состояние. Имея ширину 6 метров и длину от 400 до 800 метров, они первоначально связывали Храм мертвых с Храмом долины. Сегодня единственным неплохо сохранившимся комплексом является тот, что приписывается Хафре. Если говорить о третьей пирамиде, то Храм долины полностью разрушен, но мегалитические развалины Храма мертвых еще находятся на месте. Что касается Великой пирамиды, то от Храма мертвых сохранился лишь базальтовый пол, а развалины Храма долины, если только они существуют, погребены под деревней Назлет-эль-Саммам.

Эти три дороги, подобно Храмам мертвых и долины, сложены из огромных известняковых блоков. Все эти колоссальные сооружения явно являются частями одного проекта и результатом труда строителей, которые мыслили подобно богам или гигантам. На них лежит явный отпечаток глубокой древности, и нетрудно представить себе, что все это осталось от забытой цивилизации. Здесь уместно вспомнить о Священной молитве, «герметическом» тексте египетского происхождения, в котором с благоговейным трепетом говорится о богоподобных людях, «преданных росту мудрости», что жили «до потопа» и чья цивилизация была разрушена: «И будут на земле славные памятники дела их рук, остающиеся неясным следом, когда все будет повторяться».

У дорог есть еще одна особенность, весьма для нас интересная, которую мы подробно рассмотрим в частях III и IV, — их ориентация. Дорога третьей пирамиды, как и взгляд Сфинкса, направлена прямо на восток. Дорога второй пирамиды нацелена на 14 градусов южнее, а дорога Великой пирамиды — на 14 градусов севернее. Вся ориентация выполнена геометрически точно, причем явно сознательно; каждое крупное сооружение четко «привязано» к другим, а все вместе размещаются в пределах большого круглого искусственного «горизонта», в центре которого вершина второй пирамиды, а окружность находится к западу от крестца Сфинкса.

По мнению ортодоксальных египтологов, эти дороги имели ритуальное предназначение. Несмотря на тот факт, что они являются техническими шедеврами, которые могли быть построены лишь ценой величайшего труда и изобретательности умелых геодезистов и архитекторов, считается, что они использовались всего один раз для последнего путешествия тела фараона из Храма долины в Храм мертвых, где затем происходил ритуал бальзамирования.

Может быть, и так. Однако в частях III и IV мы покажем, что у этих дорог имеются особенности, которые позволяют предположить, что они использовались неоднократно, причем различными фараонами, и что истоки их технических особенностей и символики — в событиях, которые произошли задолго до того, как забрезжил рассвет исторической цивилизации Египта.

В 1850-х годах сэр Ричард Фрэнсис Бартон, английский исследователь и искатель приключений, посетил и пирамиды Гизы. Он заметил некие странные «ромбические углубления», расположенные параллельно восточной стороне Великой пирамиды и вблизи конца ее дороги, и сделал их эскизы, которые хранятся теперь в Британском музее. Через несколько лет, в 1881 году, сэр Уильямс Флиндерс-Петрн, «отец английской египтологии», вновь увидел эти странные углубления, но счел их «просто канавами» и не посчитал нужным заниматься их расчисткой.

В 1893 году известный французский египтолог де Морган обнаружил шесть больших деревянных лодок, погребенных в земле возле одной довольно неприметной пирамиды, расположенной в другом месте, но этой находке не придали особого значения. В 1901 году другой француз-египтолог, Шассина, обнаружил «ромбическое углубление» возле пирамиды Джедефра, вблизи Абу Роаша. Отметив, что оно весьма напоминает углубление в Гизе вблизи Великой пирамиды, он писал: «Их назначение неизвестно — так же, как и у здешнего».

В древнеегипетских погребальных текстах очень часто упоминаются лодки — особенно различные солнечные и вообще чудесные суда, на которых, как надеялись, усопшие будут путешествовать в своей космической после-жизни (например, «лодка миллионов лет», «корабль Осириса», «корабль Ра»). Резные и рисованные изображения таких «лодок» и «кораблей» с характерными высокими носом и кормой покрывают в Египте стены многих древних усыпальниц, и их символические и религиозные функции были к концу XIX века хорошо поняты. Тем не менее лишь тогда, когда немецкий археолог Людвиг Борхардт откопал несомненное изображение лодки (из кирпичей) возле храма Солнца и пирамид в Абусире, было, наконец, осознано: загадочные «ромбические углубления» на самом деле и есть лодки, или, по крайней мере, их изображение либо захоронение.

Со времен Борхардта было найдено еще несколько «углублений-лодок» — например, Селимом Хассаном в 1933 году и Уолтером Эмсрн в 1937 году. И вот, наконец, в 1954 году Камаль Эль-Маллах открыл нечто совершенно потрясающее — частично разобранную лодку из кедровой древесины длиной более 43 метров, захороненную с южной стороны Великой пирамиды. Существенно позднее судно того же размера было обнаружено в рядом расположенном углублении. Его еще не откопали; предполагается, что его будет исследовать японская экспедиция.

Тот факт, что египтологам потребовалось столько времени, чтобы обратить внимание на захоронения лодок в Гизе, вовсе не означает, что их трактовка функционального назначения этих лодок совершенно неверна.

Идея их состоит в том, что эти величественные суда должны были играть роль символических транспортных средств, на которых души фараонов могли бы уплыть на небеса (при этом обряд характеризовался как «примитивный», «магический», «суеверный», «полудикарский» и пр.). Это истолкование не противоречит древнеегипетским погребальным текстам, и мало оснований сомневаться, что эти лодки — «солнечные лодки», как называют их египтяне, — действительно предназначались для того, чтобы участвовать в символическом небесном путешествии. Однако, как мы узнаем в частях III и IV, возможно, что их подлинная природа и цель этих путешествий были более сложными и важными, чем считалось до сих пор.

Между тем, стоя перед «солнечной лодкой», откопанной в 1954 году за южной стороной Великой пирамиды, трудно не заметить следы трения и износа на ее киле и трапе, а также другие многочисленные следы того, что это элегантное кедровое судно с высоко загнутыми кормой и носом много раз спускалось на воду.

Если оно чисто символическое, то почему оно использовалось?

И почему для символических целей потребовалось такое сложное и технически совершенное изделие? Разве не было бы достаточно действительно символического судна — вроде кирпичных лодок и «лодок-могил», найденных возле других пирамид?

В некрополе Гизы доминируют, конечно, три гигантских пирамиды, которые обычно приписывают Хуфу, Хафре и Менкауру. В каком-то смысле они — именно то, чему посвящено все это место, к чему ведут дороги и возле чего были захоронены «солнечные лодки». Раскинувшись наискосок по отношению к меридиональной оси всей площадки, именно они в первую очередь расположены таким образом, чтобы их очертил геометрический «горизонт Гизы». Все, что связано с ними, не случайно: их проектная высота, углы наклона, размер периметра, даже взаимное расположение на земле — все эти параметры выбраны сознательно и со смыслом.

Поскольку мы уже подробно описывали пирамиды в других изданиях, где также разбирали многие их технические и строительные загадки, не будем сейчас перегружать читателя обилием подробностей. Приведем лишь некоторые справочные данные и кое-какой анализ.

Первоначальная высота Великой пирамиды составляла 146,5 метра (теперь она чуть больше 137 метров), а четыре стороны основания имеют протяженность около 230 метров. Вторая пирамида была первоначально чуть пониже — проектная высота 143,5 метра, а размер сторон чуть меньше 216 метров. Высота третьей пирамиды около 64,5 метра, а сторона основания равна 108 метрам.

К моменту завершения постройки вторая и Великая пирамиды были полностью покрыты облицовочными блоками из известняка, несколько рядов которых еще держатся в верхней части первой из них. Что касается Великой пирамиды, то она почти полностью лишилась своей облицовки. В то же время из исторических документов нам известно, что некогда она была сверху донизу одета в плиты из полированного известняка из Туры; эту облицовку стряхнуло мощное землетрясение, которое опустошило окрестности Каира в 1301 году н. э. Обнажившаяся при этом основная кладка использовалась затем в течение ряда лет как источник строительного материала для восстановления пострадавших мечетей и дворцов Каира.

До XIV столетия во всех арабских комментариях говорилось о Великой пирамиде как об архитектурном чуде, облицовка которого сверкала под ярким солнцем Египта. Вся поверхность (8,8 гектара) была выложена блоками толщиной 2,4 метра весом около 16 тонн каждый, причем «они были так плотно пригнаны друг к другу, что могло показаться, будто сверху донизу все сделано из одного куска».

Несколько уцелевших блоков можно до сих пор видеть у основания монумента. Исследуя их в 1881 году, сэр У. М. Флиндерс-Петри с удивлением отметил, что «средняя ширина зазоров составляет 0,5 миллиметра; и, соответственно, кривизна поверхности камня и отклонение формы блока от квадрата не превышает 0,25 миллиметра на длине 1,9 метра — точность, сравнимая с точностью прямых кромок большинства современных оптических систем».

Еще одна особенность, которую Петри было весьма затруднительно объяснить, это то, что блоки были тщательно и точно склеены цементом. «Даже для того, чтобы просто поместить подобные блоки бок о бок с такой точностью, требуется высочайшая аккуратность; сделать же это при условии, что стыки заполнены цементным раствором, представляется почти невозможным».

Почти столь же невозможным, поскольку, как считается, число пи не было известно ни одной цивилизации до тех пор, пока греки не открыли его в III веке до н. э. 3, является тот факт, что отношение проектной высоты Великой пирамиды (146,5 метра) к периметру ее основания (920 метров) в точности равно отношению радиуса окружности к ее длине. Действительно: 2#960;#215;146,5=920!

В такой же степени «невозможно» — по крайней мере, для народа, который, как думали о древних египтянах, не имеет представления об истинной форме и размерах нашей планеты, — и соотношение между размерами пирамиды и Земли. Отложим на некоторое время вопрос, не совпадение ли это, и проделаем следующее простое вычисление при помощи карманного калькулятора: умножив первоначальную высоту пирамиды (146,5 метра) на 43 200, мы получим величину 6350 километров, что всего на 18 километров меньше истинного значения полярного радиуса Земли, определенного новейшими методами. Аналогичным образом, если умножить на 43 200 периметр основания монумента, мы получим 39 800 километров, что всего на 274 километра меньше длины экватора. Имейте при этом в виду, что, как ни внушительно звучит число «274 километра», оно составляет относительную погрешность всего 3/4 процента.

Подобная точность примечательна в сочетании с особенностями Великой пирамиды как изделия. Ее основание занимает площадь более 5,2 га, она содержит около 6,5 миллиона тонн известняковых и гранитных блоков. Однако самым потрясающим является не масса и размеры этого сооружения, а то, с какой невероятной точностью соблюдены его различные характеристики.

Прежде, чем вдаваться в подробности, посмотрим, что вообще означает точность применительно к крупным сооружениям. Здесь нам может помочь простая аналогия с наружными часами. Если вам требуется точность порядка, скажем, нескольких секунд в неделю, то ее могут обеспечить обычные кварцевые часы ценой в 50 долларов. Если же вам нужна точность в доли секунды в год, то придется вместо кварцевых часов обратиться, например, к часам атомным.

Подобная ситуация возможна и в строительстве. Если вы возводите кирпичную стену, отклонения которой от прямолинейности не превышают плюс — минус одного градуса на 100 метров и которая должна быть направлена примерно на север, вашим требованиям сумеет удовлетворить любой приличный каменщик. Если же вы потребуете точности в одну угловую минуту на 100 метров и направления точно на север, то вам потребуется лазерный теодолит, специальная карта с точностью в 10 метров, бригада высококвалифицированных профессионалов в составе инженера-строителя, астронома, маркшейдера, несколько каменщиков экстра-класса и с неделю на то, чтобы проверить, насколько вам удалось обеспечить заданную точность.

Подобную прецизионность на уровне «атомных часов» удалось обеспечить строителям Великой пирамиды более 4500 лет назад. И это не историческая спекуляция или теоретические рассуждения. Перед нами ясные факты, данные измерений.

Так, например, протяженность земного экватора составляет около 40 тысяч километров, то есть на каждый градус долготы на экваторе приходится 111 километров (40 000: 360). Каждый градус, как известно, делится на 60 минут (протяженность каждой — 1850 метров), а каждая минута, в свою очередь, — на 60 секунд (то есть одной секунде дуги соответствует 30,9 метра). Эта система измерений в градусах не является современным изобретением; это, скорее, наследие научного мышления с системой счисления, имеющей основание 60, восходящей к математике далекой древности. Никому неизвестно, где и когда она появилась. Тем не менее, похоже, что ее использовали в геодезических и астрономических расчетах при «привязке» Великой пирамиды, поскольку этот монумент расположен всего в миле (1,6 километра) к югу от широты 30 градусов, то есть практически точно на одной трети расстояния между экватором и Северным полюсом.

Маловероятно, чтобы этот выбор местоположения был сделан случайно. Более того, поскольку на расстоянии в милю к северу просто нет подходящей площадки для возведения столь массивной постройки, не стоит думать, что это отклонение от тридцатой параллели есть результат геодезической ошибки строителей пирамиды.

Это отклонение составляет 1 дуговую минуту и 9 дуговых секунд, поскольку точная широта пирамиды равняется 29°58#8242;51#8243;. При этом весьма интересно следующее наблюдение бывшего королевского астронома Шотландии:

«Если бы проектировщик хотел, чтобы наблюдатель реально (и не мысленным взором) видел бы небесный полюс, стоя у подножия пирамиды, на высоте 30 градусов, ему пришлось бы учесть атмосферную рефракцию, а для этого пришлось бы возвести постройку не точно на тридцатой широте, а на широте 29°58#8242;22#8243;.

Иными словами, выясняется, что монумент отстоит менее, чем на полминуты к северу от астрономической широты 30° (без поправки на атмосферную рефракцию). Таким образом, «погрешность» составляет менее половины одной шестнадцатой градуса — по сути, на волосок от точного значения, если сравнивать с окружностью земного шара.

Подобное же стремление к точности обнаруживается и в размерах основания пирамиды. При среднем размере сторон около 230 метров разница между самой большой и самой маленькой из них не превышает 20 сантиметров, то есть около 0,1 процента — совсем неплохо, если учесть, что речь идет о расстоянии в 23 000 сантиметров, причем на поверхности, сложенной из огромных известняковых блоков по нескольку тонн каждый.

Нет никаких признаков того, что древних строителей пирамиды подобная точность и симметрия как-то особенно затрудняли. Напротив, они как будто специально стремились к рекордным показателям. Скажем, они ухитрились возвести этот монумент практически с идеальными прямыми углами. Отклонения от 90° составляют у северо-западного угла 0°00#8242;02#8243;, у северо-восточного — 0°03#8242;02#8243;, у юго-восточного — 0°03#8242;33#8243; и у юго-западного — 0°0#8242;33#8243;.

Следует признать, что это уже не какая-нибудь там «точность атомных часов»; похоже, что для строительной техники — это Ролекс, БМВ, Мерседес-Бенц, Ролс-Ройс и Ай-Би-Эм сразу.

Более того, хорошо известно, что архитекторы сориентировали пирамиду по сторонам света (северная грань смотрит на север, восточная — на восток и т. д.). Менее известно, какова точность этой ориентации. А ведь среднее отклонение от точного направления лишь чуть-чуть больше 3 дуговых минут (то есть около 5 процентов от градуса).

К чему такие ухищрения, такая точность? С какой стати фараону (пусть самому что ни на есть мегаломану) заботиться о том, чтобы его массивная «гробница» была ориентирована на север с точностью 3 минуты? Или даже на целый градус? Ведь невооруженным глазом практически невозможно разглядеть такое отклонение.

Большинство из нас не смогло бы уловить не то чтобы 3 минуты, но даже и 3 градуса (180 минут). Некоторым людям не легко вообще показать, с какой стороны север… Поэтому встает вопрос: для чего потребовалась эта невероятная точность? С какой стати строители утруждали себя такой дополнительной работой, если результат подобных суперусилий абсолютно незаметен (для невооруженного глаза)?

Для того, чтобы создать подобное чудо строительного искусства, нужен был мощный побудительный мотив.

Это чудо покажется еще более удивительным, если учесть, что его сооружали не на идеально ровной площадке (как можно было бы ожидать), а на довольно массивном природном холме, который оказался в самой середине основания пирамиды. Его высота около 9 метров (примерно как двухэтажный дом). Он занимает около 70 процентов основания пирамиды и весьма искусно сопряжен с нижними рядами ее кладки. По-видимому, его наличие способствовало вошедшей в поговорку надежности и устойчивости сооружения. Однако трудно представить себе, каким образом древним маркшейдерам удалось так точно задать квадратную форму основания на начальном и наиболее важном этапе строительства. Дело в том, что обычно эта работа требует неоднократных измерений в диагональных направлениях; здесь же на пути этих измерений оказывается холм. Нам только остается констатировать, что основание имеет форму квадрата и все сооружение точнейшим образом привязано к координатным осям нашей планеты.

Внутренние камеры и проходы второй и третьей пирамид относительно просты. Во второй пирамиде имеется одна главная камера, расположенная точно под вершиной, прямо под уровнем грунта. У третьей имеются три главных камеры, которые сильнее заглублены в скальное основание, но тоже расположены в плане по центру. Входы в обе пирамиды находятся на северных гранях; от них идет внутрь тесный коридор, с наклоном вниз под углом 26°, который затем выравнивается и соединяется с горизонтальными проходами, устроенными под монументом.

Что касается внутреннего устройства Великой пирамиды, то оно намного сложнее; в ней имеется целый ряд проходов и галерей, которые то поднимаются, то опускаются (точнее под углом 26°), и три главных внутренних камеры. Из последних лишь одна — подземная камера — находится ниже уровня грунта. Две других — так называемые камера Царицы и камера Царя — расположены в самой толще сооружения, причем довольно высоко над землей.

Взаимное расположение этих помещений наглядно показано на рис. 9. Главным из них, если не считать камеры Дэвисона (и расположенных над ней четырех так называемых камер Успокоения с упоминавшимися ранее «метками каменотесов»), является прямоугольное помещение, облицованное красным гранитом, известное ныне как камера Царя. Когда Халиф Аль-Мамун впервые вошел в это помещение, то здесь не оказалось ни сокровищ, ни надписей, ни царского тела. Комната имеет размеры 10,5 метра в длину, 5,2 метра в ширину и 5,8 метра в высоту и расположена на высоте 45 метров над основанием пирамиды. Связанные с ней многочисленные загадки слишком хорошо известны, чтобы вдаваться здесь в подробности (и к тому же рассмотрены в наших предыдущих работах).

Камера Царя соединяется с нижними уровнями сооружения Большой галереей, одним из «наиболее примечательных архитектурных сооружений, уцелевших со времен Древнего царства». Этот удивительный зал-коридор спускается под углом 26° и имеет протяженность 46 метров; ширина его на уровне пола 2,1 метра. Сводчатый потолок находится на высоте 8,5 метра и едва виден в электрическом свете, которым пирамида оборудована в современную эпоху.

От нижнего конца Большой галереи в южном направлении отходит горизонтальный проход высотой около метра и длиной 38 метров, который ведет к камере Царицы. Эта комната, которую Мамун также нашел пустой, несколько меньше, чем камера Царя (ее размеры 5,75 метра с востока на запад и 5,25 метра с севера на юг). Она имеет сводчатый потолок, достигающий высоты 6,25 метра (у камеры Царя потолок плоский). В восточной стене чуть южнее середины имеется ниша неизвестного назначения.

Вернувшись по горизонтальному проходу к концу Большой галереи, посетитель увидит перекрытый современной стальной решеткой узкий и негостеприимный вход в колодец — почти вертикальный туннель, местами менее метра в диаметре, который, в конце концов, пересекается с Нисходящим коридором на глубине почти 30 метров под уровнем грунта. Остается загадкой, каким образом проходчикам туннеля удалось в толще скалы с такой точностью выйти на цель. Загадкой является и истинное назначение всех этих замысловатых и взаимно пересекающихся «каналов», которые образуют в теле монумента нечто вроде контуров некоей огромной машины.

Еще один коридор образует продолжение Большой галереи, спускаясь под тем же углом 26°. С позиции входящих в пирамиду он получил название Восходящего коридора. Его высота 1,15 метра, ширина 1,05 метра, а протяженность почти 40 метров. Чтобы покинуть пирамиду, посетителю приходится скрючившись спускаться по Восходящему коридору до того места, где он соединяется с «дырой Мамуна» — туннелем, прорубленным арабами в IX веке, — с западной стороны двух громадных «закупоривающих глыб» из красного гранита, которые маскируют соединение с Нисходящим коридором. В конце этого стометрового коридора, куда не может пробраться никто, кроме добропорядочных египтологов (а также тех, кто готов подкупить аморальных и плохо обеспеченных инспекторов и гафиров, обеспечивающих повседневное управление (Гизой), находится совершенно изумительное сооружение — подземная камера, которая покоится в скальном грунте на глубине около 30 метров под поверхностью плато (и почти 60 метров под площадкой, венчающей пирамиду).

Первое, что приходится сделать отважному посетителю, добравшемуся до Нисходящего коридора, — вскарабкаться на несколько футов в направлении настоящего входа в пирамиду. Этот вход, перекрытый в наше время железной решеткой, находится на северной грани монумента, девятью рядами кладки выше и семью метрами восточнее «дыры Мамуна», через которую теперь проникают в пирамиду все посетители.

Здесь в потолке Нисходящего коридора, в том месте, где пробит проход в Восходящий коридор, можно увидеть нижнюю грань "нижнего из двух «закупоривающих блоков». Он сидит здесь так же плотно, как и в день, когда проходчики Мамуна уперлись в него в IX веке; это и побудило их пробивать обходной туннель в более мягком известняке, чтобы проложить дорогу наверх, что бы там ни встретилось.

Возможно, именно этого и добивались от будущих посетителей строители пирамиды. В конце концов, если человек видит, что идущий вверх коридор закупорен здоровенной глыбой гранита, то он попытается пробиться туда в обход — что и сделали люди Мамуна.

Тысячу лет спустя туристы и археологи идут по следам арабов-первопроходцев, обходя эти глыбы, чтобы попасть в систему коридоров, расположенных внутри пирамиды в направлении «север-юг». И хотя предпринималось много попыток найти новые коридоры (например, в полу и стенах камер Царя и Царицы), к гранитным блокам в нижнем конце Восходящего коридора так никто и не притронулся.

С этим можно было бы смириться, если считать, что единственное назначение блоков — перекрыть проход по Восходящему коридору в направлении «север-юг». Но, собственно, почему никто не попытался посмотреть, что находится за ними с восточной стороны? 4 Имея ту же высоту и ширину, что и Восходящий коридор, и, таким образом, полностью его перекрывая, каждая «затычка» имеет длину около 1,2 метра, и поэтому вполне может скрывать за собой вход в отдельную, совершенно самостоятельную систему коридоров, отходящих под прямым углом в восточном направлении.

Надо сказать, что в Великой пирамиде есть достаточно места как для такой второй системы проходов, так и для многого другого. Подсчитано, что в пределах внутреннего пространства пирамиды, объем которого достигает 240 тысяч кубометров, могло бы разместиться до 3700 камер, размером с камеру Царя.

Ознакомившись с гранитными «затычками», посетитель оказывается лицом к лицу со стометровым Нисходящим коридором, который окружен сначала каменной кладкой, а затем скальным грунтом. Чем дальше мы продвигаемся, тем слабее становится солнечный свет, проникающий через решетку на северной грани, и мы чувствуем себя, как при погружении в вечную ночь океанских глубин.

Коридор, который, как подсказывает интуиция, создавался в доисторические времена, имеет высоту 1,15 метра и ширину 1,05 метра. Возможно, что он был пробит в 10-метровом возвышении скального грунта, которое находилось здесь еще за тысячи лет до строительства пирамиды. И поэтому испытываешь довольно странное ощущение: он настолько прямой, что кажется, будто сооружен в индустриальную эпоху. Согласно Флиндерсу Петри, отклонение коридора от прямой не превышает 6–7 миллиметров по бокам и 8 миллиметров по потолку. Кроме того, существует участок коридора длиной 45 метров, где «средняя погрешность прямолинейности составляет всего 0,5 миллиметра — что невероятно мало».

Итак, согнувшись в три погибели, посетитель продолжает путь по этому длинному и прямому коридору к югу, спускаясь к плато Гиза под углом 26°. Поскольку нижний конец кончается тупиком, невозможно не думать об огромной массе известняка, которая громоздится над головой, и не ощутить тяжелого, пыльного и затхлого воздуха подземелья — словно выдыхаемого каким-то циклопическим зверем. Оглянувшись назад, вы увидите, что вход еле виден вдали как слабо мерцающая звездочка, и с волнением сможете оценить, как глубоко забрались.

В западной стене коридора, недалеко от его конца, есть альков, также перекрытый железной решеткой, через который можно попасть в вертикальную шахту-колодец, а оттуда — в Большую галерею и верхние камеры. Затем наклонный коридор переходит в горизонтальный, где посетителю приходится ползти 8,7 метра с севера на юг на четвереньках. Ближе к концу этого прохода, причем тоже в западной стене, находится еще одна ниша — альков, длиной 1,8 метра и глубиной 0,9 метра, довольно грубо высеченная в скале и кончающаяся глухой стеной. Еще 1,2 метра ползком, и из горизонтального лаза вы попадаете в подземную камеру (через отверстие в 60 сантиметров от пола).

Если бы не слабая электрическая лампочка, установленная в наше время, посетитель оказался бы в полной темноте. В мрачном зеленоватом свете перед вами предстает весьма своеобразное помещение, которое намного больше камеры Царя. Его размеры 14 метров в направлении с востока на запад и 8,1 метра с юга на север; максимальная высота достигает 3,5 метра. Примерно посередине, ближе к восточной стене, в полу имеется огороженная квадратная шахта глубиной около 3 метров, от которой в южном направлении отходит еще один горизонтальный коридор сечением 0,7 #215; 0,7 метра, который врезается на 16 метров в скалу и кончается тупиком. Справа, на западной стороне камеры, можно увидеть, что пол поднимается, переходя в площадку на уровне груди, на которой через неравные расстояния с востока на запад идут параллельные «гребни» из известняка; в некоторых местах они почти достают до сравнительно плоского потолка, в других же остается просвет до 1,8 метра.

Все эти довольно странные конструкции создают в помещении угнетающее настроение сродни клаустрофобии, напоминая посетителю, как глубоко он забрался и как необратимо он будет погребен, если миллионы тонн известняка сдвинутся над его головой.

Мнение египтологов о подземной камере сводится к следующему; 1) это сооружение — не доисторическое, а относится к тому же времени, что и пирамида (то есть около 2500 года до н. э.); 2) его планировалось использовать как место погребения Хуфу; 3) фараон и его архитекторы передумали, прекратили работы в этом месте и переключились на основную часть пирамиды, где соорудили сначала камеру Царицы (тоже потом заброшенную, согласно их гипотезе), а затем и камеру Царя.

Если египтологи правы, то, значит, выработка и удаление более 2000 тонн скальной породы для создания Нисходящего коридора были напрасны; а ведь всю эту породу нужно было сначала вырубить, а затем вытаскивать на поверхность со все большей глубины по этому узкому, наклоненному на 26° штреку без вентиляции! Напрасным оказалось и сооружение самой подземной камеры, и рядом расположенных стволов и проходов. При этом вообще все мероприятие оказывается бесцельным, если не считать целью сооружение на глубине более 30 метров над плато Гиза неоконченного низкого штрека с неотделанными стенами («напоминающего каменоломню»), которым никто никогда не воспользовался.

Это явно бросает вызов здравому смыслу. Существует, впрочем, некий альтернативный сценарий, которым вдохновлялся целый ряд исследователей в течение двух последних веков. Согласно этому сценарию, камера специально была оставлена недоделанной, чтобы заставить будущих охотников за сокровищами поверить в то, что она заброшена, и убедить в бессмысленности дальнейших поисков, тем самым скрыв от них другие тайные проходы и помещения, с ней соединенные.

Именно такие размышления побудили итальянского исследователя Джованни Битисту Кавнлья и английского искателя приключений полковника Говарда Вайса (между 1830 и 1837 годом) пробурить отверстия в дне колодца, находящегося в середине подземной камеры. Они углубились дополнительно на 10 метров; их шпуры теперь почти засыпаны.

Позднее французский археолог Андре Пошан обратил внимание на любопытный отрывок из текста древнегреческого историка Геродота, который посещал Египет в V веке до н. э. и много беседовал там со жрецами и другими учеными людьми. Геродот сообщает, что ему, в частности, рассказали о существовании «подземных полостей в холме, на котором стоит пирамида. Эти камеры фараон Хеопс (Хуфу) построил для себя в качестве погребального склепа, причем на чем-то вроде острова, подведя туда канал из Нила».

Пошан рассчитал, что если под пирамидой действительно имеется полость, питаемая нильской водой, то она должна находиться на значительной глубине — по крайней мере, на 27 метров глубже, чем упомянутый колодец. Подобным же образом датский архитектор Хуберт Паульсен доказывал геометрически, что наиболее вероятное место в пирамиде, где может быть обнаружена новая камера, находится под колодцем; эту точку зрения, основываясь на собственных расчетах, разделял и английский геометр Робин Кук.

Но энергичнее всех занимался поиском потайных подземных камер французский инженер, профессор Жан Керизель, нынешний президент Франко-египетской ассоциации. Вместе со своими помощниками он находился в колодце 12 октября 1992 года, когда мощное землетрясение разрушило значительную часть Каира. При этом, как он рассказывал позднее, исследователи, находившиеся «на глубине 35 метров под уровнем плато, пережили несколько весьма неприятных моментов».

К счастью, подземная камера не обрушилась, и экспедиция Керизеля сумела завершить свою работу. Исследование базировалось на двух методиках неразрушающего контроля: подземная радиолокация и микро гравиметрия. Измерения в камере оказались безрезультатными, но зато весьма многообещающими в горизонтальном проходе, соединяющем ее с концом Нисходящего коридора. Говоря словами Керизеля, «под полом прохода была обнаружена структура, которая может быть коридором, направленным с юга-юго-востока на север-северо-запад, причем потолок последнего находится на такой глубине, что Нисходящий коридор пересек его, будь он продолжен».

И это еще не все. Вторая отчетливая аномалия, «дефицит массы», как ее именует Керизель, «была обнаружена с западной стороны прохода в шести метрах от его входа в камеру. Согласно нашим расчетам, такой аномалией соответствовала бы вертикальная шахта глубиной не менее 5 метров и сечением около 1,4 #215; 1,4 метра, расположенная неподалеку западной стены прохода».

Короче говоря, Керизель считает, что обнаружил вблизи коридора, ведущего в подземную камеру, нечто, весьма напоминающее отдельную систему проходов, заканчивающуюся вертикальным стволом. Разумеется, его могли подвести приборы, либо, как он сам признает, они могли зарегистрировать «большую полость, возникшую в результате растворения известняка подземными водами — иными словами, глубокую пещеру». Если же этот «дефицит массы» окажется делом рук человеческих, то, как он очень надеется, «это может привести к весьма интересному развитию событий» 5.

Очевидно, что цивилизация, способная создавать сооружения высотой в Великую пирамиду и гигантские каменные статуи высотой метров в 70 ростом, а также возводить храмы из 200-тонных камней, причем так, что последние стыкуются на высоте 12 и более метров наподобие элементов разрезной головоломки, такая цивилизация вполне могла добиться успехов и в подземных работах, создавая при желании комплексы вполне приличного размера, соединенные к тому же лабиринтом туннелей.

Поэтому не следует исключать возможности того, что подземная камера Великой пирамиды — лишь одно из таких сооружений. На самом деле, как читатель помнит, сейсмологические исследования, проведенные в Гизе в начале 1990-х годов американским геофизиком Томасом Добецки, указали на наличие большой и, по-видимому, рукотворной полости в скале под Сфинксом. И хотя окончательный ответ на вопросы о назначении и устройстве подобных сооружений могут дать лишь дальнейшие раскопки и исследования, уже имеется много свидетельств со всех концов некрополя Гизы, что создание амбициозных сооружений, высеченных из скалы как над, так и под землей, было типичным занятием строителей пирамид. Нередко они использовали смешанную технику, когда в одном сооружении соединялись элементы, высеченные в скале, и каменная кладка. Примером может служить гробница Хент-Хавес, предполагаемой супруги Менкаура, где выходу горных пород приданы пирамидальные очертания, а сверху достроен храм, имеющий необычную форму саркофага.

Еще более внушительный пример подобного сочетания — пирамида Хафры. Она стоит на искусственно выровненной площадке скального грунта площадью 4,8 гектара; в этом месте плато имеет сильный наклон с северо-запада на юго-восток (то есть выше на западе и ниже на востоке). В результате северная и западная стороны пирамиды находятся в траншее, глубина которой составляет около 6 метров в северо-западном углу, а в юго-восточном — 3 метра. Она уменьшается до нуля к северо-восточному и юго-восточному углам. Нижняя часть собственно пирамиды частично высечена из той же скалы, в которой вырублена траншея, а частично сложена из непоколебимых блоков-мегалитов весом по сотне тонн. Таких глыб было доставлено на стройку несколько тысяч. Затем начинается кладка из блоков меньшего размера. Граница между этими кладками прекрасно видна. Как в случае Сфинкса и Храмов долины, эта «демаркационная линия» демонстрирует не только различную строительную технику, но и фактически два различных этапа строительства, промежуток времени между которыми неизвестен.

Это еще одна аномальная особенность некрополя Гизы, о которой мы пока не упоминали, но к которой теперь подошли. Речь идет об уникальной для древнеегипетской архитектуры черте Великой пирамиды — четырех узких шахтах, которые египтологи называют обычно вентиляционными. Две из этих шахт берут начало в камере Царя (северная и южная стена), две — из камеры Царицы (тоже с северной и южной стен).

В среднем шахты имеют поперечное сечение 23 #215; 22 сантиметра и протяженность от 24 метров (северная шахта из камеры Царицы) до 65 метров (северная шахта из камеры Царя). Все они расположены наклонно, причем угол наклона по отношению к горизонтальной плоскости составляет от 32°28#8242; (северная шахта камеры Царя) до 45°14#8242; (южная шахта той же камеры). Шахты сооружались в процессе кладки пирамиды (а не бурились в кладке после возведения, как кое-кто предполагал) и свидетельствуют об использовании целого комплекса довольно сложных строительных и геодезических приемов.

Высказывалось предположение, что наклон каналов потребовался, мол, для того, чтобы древние строители могли пройти до наружной поверхности пирамиды «кратчайшим путем», и тем самым «сэкономить» объем работ и время. Однако это геометрическая логика вступает в противоречие с логикой инженерной, поскольку постройка наклонных шахт просто не способна сберечь ни времени, ни труда. Как раз наоборот, и ни один инженер-строитель не согласится с тем, что кратчайший путь — наилучший, даже если он кажется таковым из чисто геометрических соображений. На самом деле, как отмечал впервые в 1960-х годах египетский архитектор Александр Бодави, горизонтальные каналы построить гораздо проще, особенно если учесть, с какой точностью и постоянством по длине выдержан наклон.

Сооружение наклонных каналов требует пяти специфических операций (в отличие от горизонтальных). Во-первых, требуется специальная подготовка нижней кладки; это означает, что при сооружении «пола» каждой шахты приходится использовать специальные блоки с наклонной верхней гранью. Во-вторых, требуется изготовить специальные блоки с U-образной внутренней выборкой, образующей «стены» и «потолок» канала. В-третьих, нужны специальные блоки с наклонной нижней гранью — чтобы накрыть канал с боков. В-четвертых, сверху канал тоже приходится накрывать блоками с наклонной нижней гранью. И, наконец, в-пятых, основную кладку пирамиды приходится согласовывать с кладкой канала по всей его длине.

Если целью строителей была вентиляция, то резонно спросить: к чему все эти сложности, если поток воздуха в камеры прекрасно можно организовать гораздо более простым способом? С инженерной точки зрения очевидно, что куда проще оставлять между блоками одного слоя зазор сантиметров в 20, образующий горизонтальный канал, соединяющий верх камеры с атмосферой. В этом случае не потребовалось бы никакой специальной геометрии блоков и прецизионной юстировки.

Иными словами, «кратчайший путь» никоим образом не является наилучшим с точки зрения практического сооружения системы вентиляции. Кроме того, очевидно, что при возведении таких гигантских, в миллионы тонн, сооружений, как пирамиды, строителей мало волновала грошовая экономия времени и сил. Тем более, трудно говорить об экономии, если приходится обеспечивать достаточно хитрую геометрию этих шахт, идущих с точно заданным наклоном с севера на юг.

И совсем пропадают все сомнения, если рассмотреть внимательнее шахты камеры Царицы. В отличие от шахт камеры Царя, эти а) не имеют выхода на поверхность монумента и б) первоначально не сообщались с внутренней полостью камеры Царицы. Вместо этого строители оставили последние 12 сантиметров известнякового блока, облицовывающего палату, в целости и сохранности, так что шахты остались невидимыми для того, кто попадал в помещение. Эти сантиметры были пробиты стальным долотом английского инженера Уэйнмена Диксона, «вольного каменщика», любопытство которого было возбуждено шахтами камеры Царя, после чего в 1872 году он решил поискать что-нибудь подобное в камере Царицы.

В дальнейшем мы рассмотрим последствия открытия, сделанного Диксоном в 1872 году. Здесь же мы хотели бы отметить очевидную вещь: каналы, которые первоначально были закрыты с обоих концов, вряд ли использовались (или предназначались) для вентиляции. А значит, они должны были иметь другое предназначение, которое оправдывало бы в глазах строителей неимоверные усилия, старание и мастерство, которые пришлось приложить при их сооружении.

Как мы увидим, об этом «высоком предназначении» можно говорить с большой уверенностью.