"Ольга Некрасова. Свои продают дороже " - читать интересную книгу автора

- Ну вот, я и считал, что уже стал Кощеем Бессмертным. И, в общем-то,
я им стал, Андрей Никитич. Какой-нибудь Сенька Тузик будет валяться на
нарах, а меня отпустят под залог.
- Если вы сдадите Умника, - напомнил молодой человек.
- Господи, да, конечно, сдам! - горячо воскликнул Виктор Саулович. -
Мне это уже не повредит. Обязательно сдам! Всенепременно! Вы себе не
представляете, Андрей Никитич, что я испытал. Когда тебе "болгаркой"
спиливают дверные петли, получается такой недвусмысленный звук! Сразу и
окончательно понимаешь, что это не ошибка, что это не образуется, не
уляжется и само не пройдет, разве что через несколько лет за решеткой.
И вот, представьте, "болгарка" визжит, я пытаюсь за две минуты сжечь в
пепельнице четыре тома документов... - Виктор Саулович подвесил театральную
паузу и улыбнулся, - ..а сам с необычайным наслаждением думаю: "Теперь хрен
я ему буду платить!" В тот момент, когда на мне застегивали наручники, я
пытался представить себе физиономию этого гада: вот он снимает трубку,
набирает мой номер... А там длинные гудки. Неделю, месяц, год подряд -
гудки, гудки, гудки... Я был счастлив!
- Неужели так сильно жаба сосала? - изумился молодой человек. - По
нашим подсчетам, за все полтора года вы выплатили ему около восьмидесяти
тысяч долларов. Наташа и Валя обходились вам вдвое, если не втрое дороже.
- Я так и знал, что вы не поймете, - с досадой заметил Виктор
Саулович. - Вы говорите почти его словами:
"Не жмитесь, я достоверно знаю, что сожительницы обходятся вам
дороже"... Да разве в сумме дело?! Я ведь и на сирот давал, и на семьи
погибших журналистов. Поменьше, чем на любовниц, но давал. Когда жертвуешь
на благотворительность, приобретаешь душевное равновесие.
А когда откупаешься от шантажиста, оплачиваешь собственное унижение.
- Он так и говорил: "достоверно", "сожительницы"? - оживился молодой
человек. - Виктор Саулович, вспомните, как часто Умник употреблял слова с
юридической окраской?
- Да через слово! Иначе как бы он смог меня шантажировать - не
Валиными же фотокарточками. Он объяснял мне схему моей же коммерческой
операции: на каком этапе какой закон я нарушил и чем это грозит... Должен
вам сказать, что он во всех отношениях подкованный сукин сын. Однажды я не
выдержал и говорю: "Раз уж вы разбираетесь в моих делах не хуже меня
самого, то идите ко мне работать. Обещаю, что старого не вспомню и платить
буду больше, чем вы у меня вымогаете".
- А он?
- Ответил в том духе, что пошел бы, но ведь со мной и сесть недолго.
Накаркал, сволочь.
- А его подлинных слов вы не помните?
Тарковский развел руками.
- Меня интересуют не сами по себе юридические термины, - продолжал
молодой человек. - Понятно, что Умник ими владеет. Другой вопрос - как? К
примеру, вы тоже юридически подкованы в тех вопросах, которые касаются
вашей деятельности. Но вы не скажете про любовницу: "моя сожительница". А
вот сотрудник правоохранительных органов даже в неформальной беседе
говорит, как протокол пишет. Слово "любовница" его смущает своей правовой
неопределенностью. Ему надо уточнить: если имеются признаки совместного
ведения хозяйства, она "сожительница", а нет - "гражданка, состоявшая в