"Евгений Некрасов. Блин и неуловимые киллеры ("Суперсыщик по прозвищу Блин" #8) " - читать интересную книгу автора

Майка и Элисон, чем заниматься оперативной работой. И ОНИ. У тебя. Увели.
Самое печальное - то, что без них не обойтись. Найдешь улику - нужна
экспертиза, а все лаборатории оккупировали взрослые. Ладно, обойдешься без
экспертизы, одним умом, и выйдешь на преступника. Нужно его задержать, но
как, если оружие опять же у взрослых?! Допустим, задержишь его без оружия.
Проявишь героизм и задержишь. Но куда его девать-то?! Хочешь, не хочешь, а
надо вызвать спецслужбы. Приедет на все готовенькое какой-нибудь лейтенант и
увезет твоего преступничка. Хорошо, если спасибо сказать не забудет. А о
том, чтобы самому допросить задержанного и расколоть, и не мечтай!
Бесправная жизнь.

- А кто такой этот подполковник Иванченко? - спросила Ирка. Нельзя
сказать, что она выглядела огорченной.
Блинков-младший хотел ответить, но не смог выговорить даже "Не знаю".
Губы кривились и плясали.
- Митек! Алле, гараж! Ты что, из-за такого пустяка расстроился?!
- Нет, - справился с собой Блинков-младший. - Чего тут расстраиваться?
Наоборот, горжусь, что помог контрразведке. Как в песне про коричневую
пуговку: "Начальнику заставы за это орден дали, а нашему Алешке - почет,
почет, почет". Мордой по батарее.
Ирка положила теплые ладони на его захолодевшие, мокрые от снега щеки,
потянулась губами. У Блинкова-младшего замерло сердце. И тут прохожая тетка
в вязаной шапочке сообщила, что они стоят у контрразведки. По ее мнению,
целоваться у контрразведки было верхом бесстыдства. А другая тетка заметила,
что целоваться - вообще бесстыдство, и контрразведка тут совершенно ни при
чем. Поблизости был гастроном, и прохожих теток хватало. Они шли в обе
стороны редкими цепочками.
- Поедем в библиотеку, - сказала Ирка.
Блинков-младший не стал уточнять, зачем.
Иногда Ирка его чмокала - в таких случаях, как сейчас, для бодрости. (А
потом говорила какую-нибудь гадость, чтобы Митек не воображал.) Но это
делалось между прочим. Они еще никуда не ездили специально, чтобы
целоваться.
По дороге к метро Блинков-младший чего только не передумал. От Ирки
пахло приятно и сильно - наверное, растаявший на коже снег оживил духи. У
него кружилась голова.
- Влетит тебе от папы за духи, - сказал он, думая, как они будут сидеть
в библиотеке или, может, зайдут за книжные полки.
- Не-а. Он сам их подарил. На день рождения... - Ирка долго молчала и
вдруг добавила виноватым тоном, как будто боялась обидеть его: - Митек, про
этого Иванченко должны были писать в газетах. Я собиралась в библиотеку,
чтобы поискать в подшивках. А ты что подумал?
- То и подумал, - ответил Блинков-младший, сглатывая ком в горле. - Что
еще мне думать?
- Значит, я ошиблась... Между прочим, день рождения у меня в августе.
- Знаю, двадцатого.
- Духи с тех пор почти кончились, а ты только что заметил.
- Я давно заметил, просто сейчас к слову пришлось, - соврал
Блинков-младший.
- Ну и дурак! - ни с того ни с сего заявила Ирка.