"Андрей Негривода. Разведывательно-диверсионная группа "Док"" - читать интересную книгу автора - Тогда поведешь ты! - говорит комбат.
- Я? Легко! Но кто в штабе останется? Комбат долго матерился, а потом принял решение. Группу веду я, показываю Алексееву, как надо работать, потом мы возвращаемся к постам боевого охранения аэродрома, там переднюем, меня заберет бронетранспортер, а следующую ночь Алексеев работает сам: "Капитан он или не капитан?"... Логика, конечно, в стиле 41-го года, но дальше - больше: оказывается, наша группа должна засветиться. Тут я подпрыгиваю второй раз - сознательно засветиться в районе "работы"! Подобное в моем спецназовском мозгу вообще никак не укладывается! Но таков замысел: противник должен понять, что в окрестностях Искополя появилась группа спецназа, а спецназа нашего "духи" уже действительно по-настоящему боялись!.. Под эту марку нам надлежало немного побутафорить, а там вернется с засад вторая рота - она-то и займется настоящим делом. Бред, конечно, но выбирать не приходилось. Как мы шли - это вообще отдельная песня. Но вышли все же на "духовские" дозоры. Ну и обстреляли их внаглую. Причем обычно спецназ действует очень аккуратно, трупы оттаскивает, прячет, а тогда мы их демонстративно оставили. Даже раненого добивать не стали: пусть кричит, у нас задача такая - больше шума. Но только "духи" тоже не дураки. Как потом выяснилось, именно из-за нашей сознательно топорной работы они и решили, что никакой мы не спецназ, а обычная пехота. И стали, в свою очередь, преследовать уже нас самих. А мы принялись петлять и отрываться. Оторвались. И допетлялись... около 2.50 ночи, а с 3.00 до 3.05 - сеанс радиосвязи с боевым охранением на основной частоте, с 3.05 до 3.10 - на запасной. В 3.00 нам никто не ответил - сука-радист проспал, и только в 3.06 наконец откликнулся. Я потребовал, чтобы выслали провожатых, чтобы провести через мины группу. На той стороне поля появляются два силуэта, медленно, зигзагами движутся к нам. Они? А кто ж его знает?!! А ночь, что называется, "перестает быть томной"... "Духи" нас уже обнаружили и слетаются, как мухи на дерьмо. Причем то самое дерьмо - это мы... Их еще чуть-чуть соберется, и все - передавят, как курят... Счет идет уже на минуты... Делать нечего, и я принимаю решение: мелкими группами двигаться в сторону провожатых. До них метров пятьдесят, луна светит, авось повезет. Первыми пошли лейтенант Савченко и еще два бойца. До сих пор себя виню - мне все кажется, что тогда у левой ноги одного из бойцов я успел заметить темное пятно мины. И вроде бы я даже попытался крикнуть "Стой!", но тут под этой самой левой ногой полыхнуло белым огнем... Это была растяжка... Передний боец и лейтенант Савченко ее переступили, даже не заметив, а замыкающий зацепил... И ему оторвало ногу... Напрочь... Савченко изрешетило до задницы, мы потом вместе лежали в палате, у парня из-за повреждения пяточного нерва боли были страшные, все время стонал, а я стыдил: "Не тебе одному больно!"... Но его можно понять - первое ранение, как-никак... Алексееву осколком ухо срезало, так и прибежал ко мне тогда с висящим ухом... Ничего, потом пришили. Головной остался без штанов - их изорвало в клочья, но при этом ни царапины. Смешно... |
|
|