"Надежда Надеждина. "Моревизор" уходит в плавание (детск.)" - читать интересную книгу автора

на змею. Тихий ход. Так держать.
- Есть так держать! - весело откликнулся я. - Вижу...
- ...что на часах без четверти два, - неожиданно перебил меня капитан,
- а в два часа у тебя разговор с Балтикой. Видишь? Так почему ты не в
радиорубке?
Тьфу! И кто это придумал, что у капитана голова не в порядке: он помнил
то, что забыл я сам!


МЫ СЛЫШИМ ГОЛОС БАЛТИКИ

- Я - "Моревизор"! Я - "Моревизор"!
Вокруг меня, в радиорубке, собрался весь экипаж. Нет только капитана.
Молчун не забыл принести флаг янтарного цвета, заранее нарисованный мной в
честь сегодняшнего разговора с Балтикой.
Ведь "Моревизор", плывущий по дальневосточным морям, только флагман
нашего 5-го класса "А". И по другим морям - Балтийскому и Черному, - правда,
уже поодиночке, путешествуют наши ребята. Договорились, что обо всем
интересном они будут передавать по радио на флагман. Если они передают на
"волне дружбы", мы издалека-далека услышим их голоса.
Сегодня у нас должен состояться разговор с Мишей, который остался на
берегах Балтики. Балтийское море - одно из самых юных наших морей: ему всего
тринадцать тысяч лет. Оно не раз меняло свои очертания и свое имя. Когда-то
его звали "Янтарным". Столько в нем было янтаря, что янтарем печи топили.
Может, Миша расскажет об исчезнувших янтарных островах? Может, Миша
расскажет о рюмке балтийской воды? В ней микроскоп обнаружил тысячу
крохотных водорослей. Если море так богато планктоном, оно богато и рыбой.
Самая вкусная из них - салака - нарисована мною на янтарном флаге.
- Балтика! Слышишь меня, Балтика? Перехожу на прием.
И наконец я услышал голос Миши:
- Мама отправила меня в пионерский лагерь. Место, скажу вам, было не
первый сорт. От моря километра два, но река близко. Мы с одним мальчиком,
Борей, повадились ходить к рыбакам. И как-то старый рыбак подарил нам угря:
такую длинную рыбу вроде змеи. И предупредил нас:
"Глядите не упустите. Угорь издалека море чует. Брось его наземь - тут
же повернется к морю мордой и поползет. Да так, что не догонишь".
Мы усмехнулись: угря не догнать! Но на всякий случай прикрыли ведро с
водой, в котором сидел наш пленник, тряпкой.
Ведро мы несли по очереди. Сперва я, потом Боря. Потом хотел снова
нести я, но он не дал. Я потянул к себе, он - к себе. Мы оба упали, и угорь
выскользнул на траву. Тут бы его и схватить, да мне помешал Боря.
- Угорь, - говорит, - от нас не уйдет. Зато мы по-научному проверим,
верно ли сказал рыбак.
Ну и что ж... по-научному упустили. Удрал наш угорь, поминай как звали.
Мы только успели заметить, что он скользил по траве на запад, как раз в
сторону моря.
Пришлось нам опять идти к рыбакам. Мы решили не быть нахальными и
попросили всего-навсего маленького угреночка.
"Чего? - переспросил рыбак. - Еще птичьего молока попросите. За сорок
лет я всякой рыбы переловил, а вот ни угрят, ни угриной икры не видал.