"Юлий Назаров. Хамелеоны " - читать интересную книгу автора

- Нет, - покачал головой Дмитриев, - не то. Мы выясни ли, что Хабалов с
давних пор имел устоявшиеся связи с перекупщиками и сбывал им камушки.
Сначала, видимо, свои, а потом полученные от Конина. По нашим данным, к его
старым знакомым относятся: Караханян, Цатуров, Коган, к более новым Харчев
и... - Лаевский! - неожиданно вставил Козлов.
- Точно, - подтвердил Дмитриев. - А вы откуда знаете?
- Лаевский?! - не смог скрыть удивления и Морозов.
- Простите, Борис Петрович, не успел доложить вам, - с виноватым видом
сказал Геннадий, хотя в глазах у него прыгали чертики. - Вы поручили мне
изучить Лаевского и его окружение, вспомнили еще тогда красавицу Ирину Берг.
Я нашел ее и предъявил карточку Хабалова. Она подтвердила, что гравер бывал
в особняке Владислава Борисовича, хотя тот это отрицал, утверждал, что
встречался с ним в магазине "Подарки". Неувязочка.
- Совершенно верно. - Любимая фраза Сергея Григорьевича на сей раз
прозвучала как-то особенно весомо. - В прошлом месяце Хабалов встречался с
ним четыре раза, причем дважды приходил к Лаевскому домой. Последний раз
двадцать шестого мая, вероятно, передал тому несколько бриллиантов. И на
этом все оборвалось, - развел руки Дмитриев.
- А что именно все?
- Чтобы доказать преступную деятельность расхитителей государственных
ценностей, лучше всего поймать с поличным. Мы уже подготовились, чтобы взять
их на крупной сделке, но главный наш козырь, Хабалов, через которого шли все
связи, убит. А Конин, не получив от гравера кругленькую сумму тысяч в
двадцать-тридцать, попал в психиатрическую больницу. Такие вот дела.
- Дела интересные, - задумчиво сказал Морозов, сопоставляя в уме старую
и новую информацию.
Его взволновало упоминание о Лаевском. Не так уж много времени прошло -
и снова подозревается в скупке краденых у государства бриллиантов. Можно
предположить, что по какой-то причине он организовал устранение Хабалова,
возможно, заподозрил, что тот "засвечен".
Морозов всегда тяготился ожиданием, особенно ожиданием вызова к
руководству, когда нужно докладывать, что конкретных результатов по делу кот
наплакал. Известий от Козлова, уехавшего в командировку в Магадан, пока не
было. От невеселых мыслей его отвлек телефонный звонок из города.
- Здравствуйте, это врач Коноплева из больницы Ганушкина. Мы сегодня в
двенадцать выписываем Конина.
Морозов поблагодарил Майю Федоровну и тут же позвонил своему сотруднику
Черкасову, чтобы тот проследил за Кониным после его выхода из больницы.
Затем доложил полковнику Дроздову о неожиданном повороте событий. Вызов на
ковер откладывался. Через два часа позвонил Черкасов:
- Борис Петрович, Конин сразу поехал к Хабаловой. По дороге не звонил.
Сменил три вида транспорта, нервничает.
"Итак, после больницы Конин, не заходя домой, направился к Хабаловой.
Что это значит? - размышлял Морозов. - Скорее всего его беспокоит не
возвращенный гравером долг, тот ведь взял для реализации бриллианты на
большую сумму и должен был отдать обусловленную часть выручки. Видимо,
боится, не обнаружила ли деньги милиция".
Морозов позвонил Нарышкину и поделился своими предположениями. Сейчас
было важно не допустить промашки.
- Давайте сделаем так: как только Конин уйдет от Хабаловой, пусть