"Вячеслав Назаров. Бремя равных" - читать интересную книгу автора

звезд, отдаленный рев квазаров и быстрый, неуверенный пульс новорожденных
галактик. Тончайшая паутина изменчивого свечения, сотканная из миллионов
вспыхивающих и затухающих радиовихрей, плотно обволакивала и мерцала, и
все: огромное белое небо, белое море и даже полупрозрачный дымчато-молочный
воздух-все сверкало и словно пело торжественно:
Тебе дано законом Братства
бессменно жить,
и умирать, и возрождаться.
и плыть, и плыть...
Но видел и слышал это только Уисс.
Исполинская и прекрасная игра, космическая вакханалия радиорассвета не
существовала, не существует и не будет существовать для зумов, которые спят
сейчас в своей железной колыбели.
Усилием воли, с некоторых пор уже привычным, Уисс отключил все
рецепторы, кроме светового зрения и инфраслуха. Сейчас он воспринимал
окружающее почти как зум.
Мир погас. Темнота и тишина, нарушаемая лишь ворчливым шепотом волн,
обступили дэлона. Даже звезд не стало видно - их закрывала непроницаемая
пелена туч.
Чувство одиночества, затерянности сжало сердце Уисса.
Сусии прав. Двухлетнее общение с зумами, "вживание" в их психику и
опыт изменили в чем-то самого Уисса. Он старался "видеть" и "думать" как
зум - без этого сама идея эксперимента бессмысленна. И теперь у него
получается. "Слишком хорошо получается",-так показал Сусии, и в спектре его
была тревога.
Кажется, Бессмертные стали сомневаться в его душевном здоровье... Нет,
он здоров. Его не тянет в скалы, морской простор по-прежнему пьянит и
властвует над ним...
Уисс припомнил, как после добровольного "плена" в акватории зумов он
почуял вдруг запах вольной воды...
Когда в специальном контейнере зумы привезли его на свой кор, он очень
волновался. Не за свою безопасность, нет, он боялся, что зумы не поймут, не
пойдут за ним, передумают.
Но когда с лязгом открылся люк и в раскрытый проем ударила волна,
пропахшая йодом и чем-то еще, до спазмы близким и неповторимым, Уисс забыл
обо всем. Мускулы сжались инстинктивно, и никакая сила не могла удержать
его в ту минуту в душном кубе контейнера. Его локаторы, привыкшие за два
года повсюду натыкаться на оградительные решетки акватория, провалились в
пустоту,, и только далеко-далеко электрическим разрядом полыхнула
фиолетовая дуга горизонта.
Он опомнился через несколько секунд, но этих секунд было достаточно,
чтобы кор остался далеко позади. Какая-то бешеная, слепая радость владела
всем существом, каждой клеточкой и нервом, и сильное, истосковавшееся по
движению тело Ввинчивалось в плотную воду, оставляя за собой клокочущий
водоворот. Внутренний глаз - замечательный орган, неусыпный сторож,
следящий за состоянием организма,- укоризненно замигал, докладывая о
недопустимой мышечной перегрузке.
Уисс немного расслабился, замедлил ток крови и, глубоко вздохнув, ушел
в глубину.
Медлительные ритмы подводной стихии окутали его. Отголоски шторма,