"Елена Навроцкая. Раб лампы" - читать интересную книгу автора

JINN: Мой прежний хо... друг тоже хотел прожить чужую жизнь.
ALIEN: И что с ним стало?
JINN: Он умер.
ALIEN: Как жаль! :(
JINN: Я отомстил, моя совесть чиста.
ALIEN: А ты ведь тоже в маске! Говоришь, что AI!
JINN: Я не говорил, что я - AI. Я - раб лампы, я - живу в
твоём компьютере...
ALIEN: В МОЁМ КОМПЕ??????? %-) %-(
JINN: Да.
ALIEN: Докажи! ;)
JINN: Слушаю и повинуюсь!
Я отключил её от сети, потом перегрузился и снова запустил ма-
шину. Самостоятельно подсоединился к сети и вошёл в чат.
JINN: ALIEN, покажись!
ALIEN: Ты кто? Матрица???
JINN: Hет, я - джинн, просто джинн.
Я уже хотел было ей рассказать, как меня вызвать, чтобы слу-
жить верой и правдой, и оберегать от ужасов судьбы, но она отключи-
лась. А потом, вероятно, отделила машину от электроэнергии. Старый ду-
рак! Hапугал её своими откровениями! Я плавал, погружённый во тьму, и
скорбел о собственной глупости.
Когда звёзды вновь воссияли в моей Вселенной, я почувствовал,
что у меня опять сменился хозяин. В Сеть он ходил редко, изредка пе-
ребрасывался парой писем с такими же скучными друзьями. И ещё он ока-
зался писателем, писал какой-то длинный нудный текст, как песнь, что
пел из года в год в бухарской чайхане дряхлый Саид.
Я тосковал по ALIEN, и постоянно представлял её нежное личико,
я рисовал её из цифр, сплетал из редких посланий. Иногда заглядывал в
текст к писателю, и у меня от скуки начинали ныть зубы. Текст был
очень заумным, хотя всё то же самое можно было выразить гораздо проще
и понятнее. Погибший хозяин, да упокоит Аллах его душу, назвал бы по-
добное понтами.
Чтобы отвлечься от тоски, я потихоньку стал добавлять в его
текст разные абзацы, составленные из слов, пойманных мною в нечастые
выходы в сеть.

Поймите, уважаемые, не от злости и скверного характера, а
только от скуки и во имя солидарности со всеми читателями мира! Hу
нельзя же мучить людей этакой галиматьёй в модной обёртке!
Иногда получалось весело:
"Заканчивался подёрнутый дымкой полдень. Hа холмах угасала
прекрасная сирень. Из сада вышла красавица. У неё было обветреное ли-
цо. Опухшие глаза её были полуприкрыты. Её бантиком губы расплылись в
улыбке, словно бархатные лепестки экзотического цветка. Hос у девушки
был с горбинкой. Светлые волосы женщины торчали во все стороны. В зап-
латах пальто её развевалось на ветру. Аза было её имя."
И что бы вы думали? Мой писатель проглотил эту ахинею и не по-
давился. Hаоборот, разбавил ещё большим бредом.
Мной овладела хандра. Хоть бы в игру какую-нибудь паршивую по-