"Эльвира Барякина, Анна Капранова. Нежное притяжение за уши " - читать интересную книгу авторанадо было ковать железо, пока оно хоть на что-то годилось.
Первым делом он решил избавиться от своего помощника - потомка старинного княжеского рода Миндии Гегемоншвили, который очень любил болтаться под ногами у шефа. По мнению Федорчука, этот сын Кавказских гор мог даже не надеяться на то, чтобы стать хорошим сыщиком: он был ветренен, смешлив, суетлив и мечтателен. Кроме того, к своим двадцати трем годам Миндия уже считался злостным бабником и алиментщиком, что для его начальника было вообще неприемлемо. Но уволить его к чертовой матери у Федорчука не поднималась рука. Отправив Гегемоншвили на помощь паталогоанатомам, укладывающим жениха в "труповозку", Иван пошел общаться с представителями следственно-оперативной группы. Они активно бегали по дому и искали следы преступления. Вскоре их начальник - грустный дядечка, сплошь испещренный веснушками и морщинками, - подошел к Федорчуку. Как оказалось, его ребята уже разузнали, что выстрел был произведен, скорее всего, из комнаты на втором этаже, выходившей окошком на лужайку. - Оружия не обнаружено, но зато мы разыскали вот что, - доложил он, поднося к носу Федорчука пакетик с тусклой винтовочной гильзой. Следователь кивнул. - Отправьте на экспертизу. А свидетели что? - Мы пока согнали всех в холл и поставили часового, чтобы они, не дай Бог, не расползлись. Хотя половина из них не то что ползать, сидеть не в состоянии. - Богатая свадьба была? - Весьма, весьма. подряд читал Жоржа Сименона... А тут надо допрашивать перепившихся свидетелей... Но его отношения к работе никто не мог поколебать, поэтому он постарался стряхнуть с себя сонливость и направился в дом. В холле горел свет. Здесь и вправду было полно народу: те, кто мог говорить, говорил - громко, надрывно и вместе со всеми остальными. Прочие же клевали носом и даже храпели. Но не успел Федорчук как следует оглядеться и выбрать, за кого ему браться в первую очередь, как к нему подскочила какая-то чернявая коротко стриженая девица и абсолютно трезвым тоном произнесла: - Слушайте, мне нужно домой! У меня мама беспокоится! - Голос ее вздрагивал, зрачки метались, и вообще весь облик был совершенно перепуганный. - Скажите своим людям, чтобы меня немедленно отпустили! Федорчук смерил ее взглядом. Вот так всегда: если рядом с женщиной совершается преступление, она непременно впадает в прострацию. Правда, эта пока еще держала себя в руках и не порывалась рыдать и биться в истерике. - Тогда давайте начнем допрос с вас, - миролюбиво предложил Иван, стараясь не натолкнуть ее на данную мысль. Девица с готовностью кивнула. - Записывайте: я, Мария Владимировна Иголина ничего не знаю, ничего не видела и понятия ни о чем не имею. Я просто приехала сюда с пиротехниками, которые делали фейерверк. Федорчук воззрился на свидетельницу в недоумении. Вообще-то девушка была ничего - симпатичная. И если бы не хмурилась и не глядела на него, как санитарка на таракана, то была бы и вовсе нормальной... Но Мария |
|
|