"Семен Нариньяни. Рядом с нами (Фельетоны и очерки, 1958) " - читать интересную книгу автора

согласно правилам деликатного обхождения, осведомился у этого помощника о
его здоровье, о здоровье его отца, деда, родных и двоюродных братьев,
племянников, сыновей. Говорит Разык Азимович почему-то вкрадчивым
полушепотом, словно речь идет не о старческом кашле и детском поносе, а о
делах секретных, особой государственной важности.
Поговорив о членах семьи помощника секретаря, Разык Азимович не оставил
вниманием и самого секретаря.
- Как здоровье Абдувахида Хасановича, его уважаемого отца, его
драгоценных братьев...
Но помощнику уже надоел вкрадчивый полушепот дотошного посетителя, и он
в нарушение этикета не дослушал его, оборвал:
- О... неугомонный! Хватит! Довольно! Я занят.
- А как настроение Абдувахида Хасановича? - не унимался посетитель. -
Приветлив ли он сегодня? Не раздражен ли чем?
Разык Азимович Тузаков задавал все эти вопросы неспроста. Он так много
шкодил в последнее время, этот самый Тузаков, что ему было бы лучше не
попадаться теперь секретарю под сердитую руку.
Но бояться шкоде сегодня, оказывается, нечего. Абдувахид Хасанович был
с утра и в добром здравии и в хорошем настроении. Это обстоятельство вселяет
надежду в сердце Разыка Азимовича. Он улыбается помощнику и так с застывшей
на лице улыбкой направляется к двери секретарского кабинета.
- Разрешите войти?
А секретарю горкома достаточно было только услышать подобострастный,
медоточивый голос Тузакова, как от хорошего секретарского настроения не
осталось и следа. Разык Азимович видит, как хмурится лоб Абдувахида
Хасановича, и настораживается. Как видно, недруги доложили уже секретарю о
всех его тузаковских проделках.
А секретарь вытаскивает папку с "делом" Разыка Азимовича и начинает
строгий, нелицеприятный разговор. Тузакову доверен ответственный пост -
заведующего райфо. Этот заведующий должен как будто бы стоять на страже
государственных интересов, контролировать, поправлять ошибки других. А Разык
Азимович сам занялся очковтирательством. Он хвалил себя в отчетах за работу,
которую не делал, писал о достижениях, которых в действительности не было.
Заведующий райфо оказался не только очковтирателем, но и греховодником.
Он пытался организовать при своей особе нечто вроде гарема. Разык Азимович
сделал даже одной из своих сотрудниц соответствующее предложение и получил в
ответ звонкую публичную пощечину.
Секретарь горкома читает материалы о похождениях медоточивого
посетителя и, полный негодования, поворачивается в его сторону. Секретарю
хочется стукнуть кулаком по столу и выставить этого нечистоплотного
гражданина за дверь. Но секретарь не стучит, не выставляет, он смотрит в
лицо Тузакову и не узнает его. Вместо широкой, дежурной улыбки на этом лице
теперь застыли скорбь и печаль. Тузаков ни от чего не отказывается, ни в чем
не оправдывается.
- Да, занимался припиской. Да, получил пощечину.
Разык Азимович смотрит на секретаря взглядом обреченного человека, и из
его правого глаза скатывается вниз на пол слеза. Всего одна. Но ее одной
хватило, чтобы внести смятение в душу Абдувахида Хасановича. Секретарь
горкома бросается к графину с водой. Он поит, успокаивает посетителя. Вместо
того, чтобы ругать очковтирателя, секретарь ругает в душе самого себя. Не