"В.Т.Нарежный. Российский Жилблаз или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова" - читать интересную книгу автора

пробыть до тех пор, пока починят его карету.
- Починят карету? - вскричали муж и жена, вставши каждый с своего
места. - Что это значит? какую карету? Едва ли, жена, не твоя правда. -
Он - какой-нибудь бездельник и, может быть, тайный враг нашего
спокойствия. Нет, нет! сейчас же вон!
Скажи ему, Макар, чтоб и нога его не была ни на одной ступеньке моей
лестницы. И он еще издевается над нами! Не так ли? Имея всегда
невозбранный доступ, он просит позволения войти? Видно, он свое дело уже
сделал и теперь хочет позабавиться.
Едва Простаков с беспокойством и горестию оканчивал речь свою, которую
жена его одобряла взорами и вздохом, а слуга стоял, ничего не понимая, -
вдруг является князь Гаврило Симонович. Все оторопели. Тогда князь,
подошед к Простакову, с некоторою тревогою на лице сказал:
- Вашего ответа ждет у крыльца князь Светлозаров, как сказывал его
слуга.
- Как? Что? - вскричали опять муж и жена в один голос, взглянули друг
на друга и потом на князя Гаврилу с недоумением.
- Как! милостивый государь, - возгласил Простаков,- так не ваша
карета в моей деревне починивается?
- Моя карета? - сказал Чистяков с горькою улыбкою. - Было, правда,
время, что я езжал в карете, но и теперь должен ненавидеть время то. Вы о
сих обстоятельствах жизни моей услышите, когда только того пожелаете и
дадите мне пробыть здесь несколько дней.
- Хотя целую жизнь! - вскричал радостно Простаков, обнимая его. - За
несколько секунд я тебя обидел, подумав, что карета твоя и что ты для
какой-нибудь причины вымышленною бедностию нас обманывал. Прости меня!
- Обманывал? - сказал Чистяков с крайним смущением и отвернулся, чтоб
скрыть навертывающиеся слезы. Простаков крайне смешался; ему было больно и
досадно, что питал в себе хотя минутное подозрение в честности гостя. Он
подал ему руку с ожидающим взором. Князь его понял, они обнялись, и сердца
их примирились.
Меж тем в покоях их собрались дочери, несколько девок, лакеев, все
вполголоса твердили: "Посмотрим, какой-то будет другой князь?"
- Милостивый государь, - сказал он Простакову с умоляющим видом, -
покуда пробудет у вас сей князь, по наружности богатый, прошу вас
покорнейше дать мне на время другое имя и фамилию, - клянусь, совсем не с
тем, чтоб кого-либо тем обманывать, но я имею важные причины, о коих и вы
со временем узнаете и будете довольны.
Пусть ни он, ни люди его не знают, что я - князь, и притом князь
Чистяков. Это заставит богатого гордеца шутить на мой счет; а чтоб сие
было вам приятно, - не думаю.
- Без всякого сомнения! - вскричал Простаков и послал слугу просить
князя пожаловать. Слуга вышел, и Простаков продолжал: - Итак, вы
останетесь у нас просто, ну, пусть Терентием Пафнутьевичем, бедным
дворянином, разорившимся от тяжбы, и другом или даже дальним родственником
нашего дома.
- - Но фамилия, - сказал скоро Чистяков, - я вдруг не придумаю.
Все приняли вид изобретателей; Простаков потирал лоб, Маремьяна глядела
в потолок и молча шевелила губами; но все не могли на скорую руку привести
на мысль приличного названия гостю.