"В.Т.Нарежный. Российский Жилблаз или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова" - читать интересную книгу автора

глупые отцы о том им так рано толкуют?
Нечаянный случай открыл всему причину.
В один день, на закате солнца, стоял я, опершись спиною о забор и с
жалостию посматривая на огород свой, в котором ничего не было. Даже что и
оставалось цело от моего подвига, то было заглушено крапивою или съедено
червями.
Вдруг выводит меня из задумчивости голос моего соседа, который, сидя у
того же забора в небольшом отдалении, ломал капусту, а семилетний сын его
вытаскивал морковь.
- - Тяжело, батюшка, - сказал ребенок.
- Трудись, сын мой, - отвечал отец, - не будешь трудиться летом,
нечего будет есть зимою. Вот как, например, беспутный сосед наш, князь
Чистяков (фамилия ему очень пристала): у него в доме все так же чисто, как
в поле и огороде. В целое лето и не заглянет.
Что-то будет делать зимою? Трудись, сын, трудись, не будь так глуп!
Я окаменел. "Как? - думал я, - положим, что у меня в доме и огороде
чисто, - это правда; но я ли виноват? Несчастные случаи! Но в поле... Ах,
боже мой!"
С трепетом пошел я в избу. "Иван! собран ли в копны хлеб мой?" - "Как
же!" - "Весь?" - "До колоса!" - "Хорошо же, мы докажем бездельникам,
что ругаться над нами не должно. Завтре чуть свет запряги лошадь в телегу:
едем в поле. Надо перевезти хлеб, пока хороша погода".
На другой день, против моего обыкновения, вставши вместе с зарею,
кликнул Ивана, чтоб узнать, запряжена ли лошадь. Но не было никакого
ответа. Я повторил зов, но тщетно.
Встаю, одеваюсь, выхожу в сени: нет никого. Иду на двор и вижу, что
бедная лошаденка моя стоит у забора не запряжена. У меня сердце обмерло;
иду в огород, не там ли спит Иван, и вижу одну Марью, которая, спокойно
сидя на гряде, вырывала репу, величиною в орех, обтирала передником,
бросала в рот и за каждым разом твердила: "Такой ли бы репе быть, если б
этот негодный лентяй Гаврило Симонович был похож на покойного отца своего!"
- Бездельница! - вскричал я со гневом и толкнул ее в спину ногою.
Она перекувыркнулась с гряды в борозду; кое-как выкарабкалась,
перекрестилась несколько раз и сказала:
- - Что вам угодно, ваше сиятельство?
- - Где Иван? - спросил я сердито.
- Вашему сиятельству должно лучше знать, потому что Иван сказывал, что
ваше сиятельство приказали ему куда-то сходить по делам вашего
сиятельства...
- Чтоб тебя черт взял со всеми сиятельствами, - сказал я. - Где ж он
теперь?
- - Вашему сиятельству должно это лучше знать, потому что...
- Иван сказывал, что мое сиятельство приказало? - перебил я еще
гневливее.
- - Потому что он ушел с вечера и до сих пор не бывал.
"Что мне толковать с безмозглою бабою! - подумал я, - пойду лучше
лягу спать:
авось либо он подойдет".
- Как придет сын твой, - сказал я, - вели, чтоб он запряг лошадь и
ждал меня. Я спал до полудня.