"Дмитрий Напольских. Четыре голоса Тьмы " - читать интересную книгу автора

Если бы Фозер не захватил свой громоздкий и неудобный посох, то кто
знает, чем бы закончилась битва на поляне. Тень убила бы и магов и
стражников, а потом, усилившись от их смерти, прикончила бы и меня. И
выживших культистов. И Гарла. Хотя если кто и имел хоть какие-то шансы
выжить в таком случае, то это мой умный волкодав. Если бы решил бросить свою
хозяйку, конечно. То есть погибли бы все.
Кто бы точно не попал в такую ситуацию, так это мой занудный братик.
Синий никогда не расстается с двумя вещами: посохом и семейным портретом. Но
к его чести стоит отметить, что он самолично обтесал свою корягу сразу после
церемонии посвящения. В результате мой младший брат потерял немного в уровне
концентрации магической энергии и в точности фокусировки заклинаний, ну и,
разумеется, в глазах консервативно настроенных магов. Зато посох стал
пригоден к более-менее удобному регулярному использованию.
Синий несколько раз участвовал в полушуточных дуэлях с другими
студентами Академии. И пока его соперники возились со своими неповоротливыми
дубинами, он одним стремительно брошенным заклинанием выигрывал поединок. А
если оппонент ему не нравился, мог и посохом надавать по ребрам.
"Примитивно, но эффективно", - приговаривал он при этом. Дикарь, в общем. Не
тех варваров мамочка изучает. Ох, не тех.
А вот кто бы точно опростоволосился, так это папочка. Серый без посоха
как маг был ноль. Да и как отец тоже. Что с посохом, что без него. Но с
посохом он хотя бы смотрелся солидно. Не очень стыдно было с ним по улице
идти. Посох, однако, он вечно где-то забывал. То дома, то у друзей, то в
торговых лавках. Потом посыльные вместе с изрядными счетами за накупленное
им бесполезное барахло приносили и отцовскую корягу. Приходилось
доплачивать.
Разумеется, приличной карьеры он сделать не сумел. Ни в военной, ни в
научной сфере. Так до конца жизни и остался адептом третьей ступени. Работал
он, в основном, на более успешных магов. Тем было приятно иметь коллегу в
услужении. Обычно Серый применял свои немногочисленные способности в
воздушной магии в качестве садовника. Ну там тучки подогнать или отогнать,
вредителей сдуть с цветочков или сорняки выжечь. Одно время он устроился в
оранжерею Академии, но потом случайно сжег какое-то очень ценное растение и
его оттуда выкинули.
Впрочем, главным делом своей жизни он считал поэзию. Или даже так -
Поэзию. И терроризировал меня и Синего посредственными виршами, что
называется, с младых ногтей. Братишка быстро привык к подобной экзекуции,
размышлял во время пытки о чем-то своем, а потом даже делал Серому какие-то
критические замечания по стихам. Того это приводило в дикий восторг. Моя же
натура требовала активности, я постоянно взрывалась, устраивала скандалы.
Серый переживал, а потом приходил ко мне с новыми творениями, в которых
воспевал красоту поэзии и важность приобщения к культуре.
Хитрюга Синий в это время гулял с приятелями, читал или занимался
какими-то малопонятными опытами в подвале. Оттуда потом тянуло тухлыми
яйцами и в ужасе разбегались тараканы. Что только добавляло мне головной
боли.
Бурая же, хоть и окончила Академию и числилась адептом Земли второй
ступени, но магию не признавала совершенно. Предпочитала копаться в старых
захоронениях и выяснять у дряхлых полуслепых шаманов местные варианты
древней поэмы о Гугыгурхе-Воителе и Змее-Призыгыгыше, поглотителе солнца и