"Лив Нансен-Хейер. Книга об отце (Ева и Фритьоф) " - читать интересную книгу автора

забросил ее. Ведь его настоящая специаль ность - зоология, и он помнил
предостережения отца о том, как опасно разбрасываться и заниматься
несколькими делами сразу.
Но тяга к неведомому имела глубокие корни. Еще в "Коро левском зерцале"
Слава и материальная выгода не влекли к себе Нансена, но, конечно же,
его натуре было присуще страстное желание знать и видеть. И он с радостью
готов был рисковать своей жизнью, лишь бы приподнять хоть краешек завесы,
скрывающей загадки Ледовитого океана. Многие до него брались за это дело и
поги бали. Но все эти люди шли наперекор природе, а не заодно с нею. Вот в
чем было главное различие.
Догадка о морском течении молнией озарила проблему, а за тем из нее
родился великий замысел, отказ от которого означал бы для Нансена измену
самому себе.


VI. ФРИТЬОФ ВСТРЕЧАЕТ ЕВУ

Теперь-то уж Северный полюс полетит ко всем чертям",- это было первое,
о чем подумал Отто Свердруп, услышав, что Фритьоф Нансен помолвлен с певицей
Евой Сарс.
Но тревога оказалась напрасной. Рассказывают - и это прав да,- что,
сделав Еве предложение, Фритьоф тут же добавил: "Но я должен отправиться на
Северный полюс".
С первого же часа она знала об этом и не помышляла удержи вать
Фритьофа, хотя ей и нелегко было смириться с тем, что Фритьоф от нее уедет.
Самая первая их встреча произошла в лесу у Фрогнерсетера задолго до
Гренландской экспедиции.
Однажды Фритьоф возвращался с лыжной прогулки в Hypмарке и вдруг
заметил пару лыж и белый от снега зад, торчащий из сугроба. Из любопытства
он остановился. Из сугроба пока залась вся залепленная снегом голова, и на
него глянули большие черные глаза.
Это была Ева.
Они представились друг другу, немного посмеялись и разо шлись - каждый
своей дорогой. Вот и вся встреча. В то время другая владела его помыслами.
Это была кареглазая девушка, пользовавшаяся большим успе хом в
Христиании, холодная и скучная, но очень красивая.
Позднее Фритьоф и сам не мог понять, что он тогда в ней на ходил. Так и
бывает чаще всего, когда влюбленность уже прой дет. Но тогда влюбленность
еще не прошла, и Фритьоф усердно ухаживал за красавицей, которой нравилось
его поклонение, но которая поощряла его ровно настолько, чтобы он не
охладел. Ис кусством ухаживать за такой дамой он, конечно, не обладал. Под
носить цветы, французские духи и конфеты он не научился и уж совсем не
владел тем "легким тоном", которым обсуждались в ее кругу даже самые
серьезные вопросы. Его спортивное платье в обтяжку не годилось ни для
Карл-Юхансгате, ни для ее салона. В своей оригинальности он был почти
смешон, однако не настолько, чтобы без промедления отвергнуть его.
Вспоминая потом свою молодость, он сказал: "Я никогда не понимал
женщин, а вернее, они меня не понимали. Однако же они всегда были у меня на
уме".
А теперь его мыслями завладела лыжница из леса у Фрогнерсетера. Она