"И.А.Намор. В третью стражу " - читать интересную книгу автора

кофе и раскуривал сигару. Рюмка коньяка, стоявшая перед ним, оставалась
нетронутой.
- Вильда, - сказал Баст, становясь серьезным, и фрау Шаунбург
неожиданно поняла, что вся эта лыжная прогулка была задумана с одной только
целью: поговорить с ней о чем-то чрезвычайно серьезном. - Обстоятельства
принуждают меня на некоторое время покинуть Германию.
- Что значит, покинуть? - тихо спросила Вильда, зная как минимум
полдюжины людей, которых "обстоятельства" уже принудили покинуть Германию.
Конечно, Баст фон Шаунбург не был социал-демократом, как Людо Ройф.
Разумеется, он был чистокровным баварским дворянином, а не евреем, как Карл
Берг. Однако, насколько ей было известно, от ее собственного дяди Франца фон
Эппа - человека, не склонного к пустой болтовне, - в свое время Баст был
близок к Герману Эрхардту, год назад бежавшему в Австрию, да и Рэма он,
кажется, знал лично. Так что фраза, произнесенная сейчас Бастом, могла
означать многое.
- Не то, что ты подумала, - покачал он головой. - Ты никогда не
спрашивала меня, Ви, где я работаю и чем занимаюсь. - Продолжил он, глядя ей
прямо в глаза. - Должен сказать, я тебе за это благодарен, потому что мы
живем в такое время, когда есть вещи, о которых нельзя рассказать даже жене.
- Ты...
- Я работаю для Германии, - ответил он на вопрос, которого не дал ей
задать, и уточнил, чтобы не оставалось место сомнениям: - Я предан фюреру и
партии, членом которой являюсь. Но у каждого свой путь служения, и то, чем я
занимаюсь, крайне важно и крайне секретно.
- Это опасно? - спросила Вильда, начиная догадываться, о чем они
говорят.
- Я написал завещание, - вместо прямого ответа, сказал Баст. - И отдал
все необходимые распоряжения. Если со мной что-нибудь случится, ты ни в чем
не будешь нуждаться.
- А...
Но Баст вел свою линию, и сбить его с мысли было невозможно.
- Если ты вдруг забеременела сегодня, то мне бы хотелось, чтобы девочку
звали Брунгильда, а мальчика - Конрад.
- Когда ты уезжаешь? - Спрашивать о чем-либо другом было, судя по
всему, бессмысленно.
- Сегодня, - он поднял, наконец, рюмку, понюхал и выпил коньяк.
- Куда ты едешь, - она не знала, радоваться ли случившемуся, или
плакать. - Или это тоже секрет?
- Нет, это не секрет, - Баст вернул рюмку на стол. - Я еду в Амстердам.


***

Баст сел за руль. В принципе, можно было ехать: мотор уже разогрелся,
да и причин задерживаться в имении у него не было. Однако он медлил, смотрел
вполоборота, на вышедшую его проводить Вильду. Она была красива, и все время
их знакомства он пытался убедить себя, что эта зеленоглазая и рыжеволосая -
мед и красное вино - стройная женщина должна вызывать у него бешеное
желание. Не вызывала, хотя была на его взгляд куда как красивее всех прочих
известных ему женщин. Она действительно хороша: изумрудный блеск больших