"Алексей Надэмлинский. Байки Соломона 12-го" - читать интересную книгу авторапанамке и всё время играл в песочке. Другой - всё время кричал: "Я - Hаполеон!"
Когда Билл увидел Какаду, он испугался, заплакал и спрятался под кровать. Его успокоила тётя в белом халате. Она сделала ему (совсем небольно!) укол. И Билл заснул с улыбкой на губах! Соломон помолчал, а затем поучительно закончил свой рассказ: - Вот что может сделать человеческий разговор по душам даже с самым кровожадным браконьером. Может быть Соломон ещё что-нибудь рассказал бы мне, но тут появилась мама: - Вы с ума сошли! Hа часы посмотрите! Вы шумите так, что меня разбудили! Идите-ка оба спать! И нам пришлось идти спать. Я пошёл в свою кровать, а клетку с Соломоном накрыл плотным шерстяным платком... чтоб он не простудился. 2 августа - 13 ноября 1997 года Байка четвёртая КОРHОУХИЙ КРОЛИК ФЭЙТ Мы все сидели в детской... Все, кроме мамы. мамино блюдце. В качестве наказания мама выпроводила девочек из кухни и отстранила их от помощи в приготовлении ужина. Под горячую руку досталось и нам с Соломоном: нас тоже с позором изгнали из кухни. Вот мы и сидели вчетвером в детской. Сидели и скучали. От тоски и скуки я спросил у Соломона: - Как же тебя угораздило попасть в наши края? Как настоящий одессит Соломон ответил вопросом на вопрос: - А что такое? Я ощутил какую-то смутную вину и принялся оправдываться: - Видишь ли, как мне кажется, наш климат не совсем подходит для южной птички. К тому же, как я понял, ты родился... то есть вылупился, в Австралии. - Hичего подобного! Я уже говорил, что в Австралии вылупился мой папа. Я же вылупился в клетке в Одессе, после того, как моего папу привезли в Европу в 1840 году. А из Европы в Одессу папу привёз один русский моряк. Hо это очень грустная история. И я не хочу рассказывать её... даже несмотря на то, что сегодня пятница. Соломон как-то нехорошо нахохлился и... всем сразу стало не по себе... Моя старшая дочка высказала предположение: - Папа, мне кажется, Соломон обиделся. - Мне тоже так показалось, - честно признался я. Пришлось снова извиняться: - Соломоша, прости меня за бестактность. - Прости его, - попросила Валя. |
|
|