"Владимир Набоков. Удар крыла" - читать интересную книгу автора

становится сладкая. В голове туманилось. Белые гетры покинули бар. Умолкли
дробь и напевы далекой музыки.
- Вы говорите, что нужно выбирать... - густо и вяло говорил он. - А
я, понимаете, дошел до такой точки... Вот слушайте: у меня была женна. Она
полюбила другого. Тот оказался вором. Крал автомобили, оженрелья, меха... И
она отравилась. Стрихнином.
- А в Бога вы верите? - спросил Монфиори с видом человека, котонрый
попадает на своего конька. - Ведь Бог-то есть. Керн фальшиво засмеялся.
- Библейский Бог. Газообразное позвоночное... Не верю.
- Это из Хукслея, - вкрадчиво заметил Монфиори. - А был бибнлейский.
Бог... Дело в том, что Он не один; много их, библейских богов... Сонмище...
Из них мой любимый... "От чихания его показывается свет;
глаза у него, как ресницы зари". Вы понимаете, понимаете, что это
знанчит? А? И дальше: "...мясистые части тела его сплочены между собою
твердо, не дрогнут". Что? Что? Понимаете?
- Стойте, - крикнул Керн.
- Нет, вникайте, вникайте. "Он море претворяет в кипящую мазь;
оставляет за собою светящуюся стезю: бездна кажется сединою!"
- Стойте же, наконец, - перебил Керн. - Я хочу вам сказать, что я
решил покончить с собой...
Монфиори мутно и внимательно взглянул на него, ладошкой прикрыв рюмку.
Помолчал.
- Я так и думал, - неожиданно мягко заговорил он. - Сегодня, когнда
вы смотрели на танцующих, и раньше, когда встали из-за стола... Было что-то
в вашем лице... Морщинка между бровей... Особая... Я сразу поннял...
Он затих, поглаживая край столика.
- Слушайте, что я вам скажу, - продолжал он, опустив тяжелые,
лиловатые веки в бородавках ресниц. - Я повсюду ищу таких, как вы, - в
дорогих гостиницах, в поездах, на морских курортах, - ночью, на нанбережных
больших городов...
Мечтательная усмешечка скользнула по его губам,
- Я помню, однажды, во Флоренции... Он медленно поднял свои козьи
глаза:
- Послушайте, Керн, я хочу присутствовать... Можно? Керн, сутуло
застывший, почувствовал холод в груди под крахмальнной рубашкой.
"Мы оба пьяны... - пронеслось у него в мозгу. - Страшный он".
- Можно? - вытягивая губы, повторил Монфиори. - Я вас очень прошу.
Коснулся холодной волосатой ручкой...
- К черту! Пустите меня... Я шутил...
Монфиори все так же внимательно смотрел, присасываясь глазами.
- Надоели вы мне! Все надоело, - рванулся, всплеснув руками, Керн, -
и взгляд Монфиори оторвался, как бы чмокнув...
- Муть! Кукла!.. Игра слов!.. Баста!..
Он больно стукнулся бедром о край столика. Малиновый толстяк за своей
зыбкой стойкой выпучил белый вырез, заплавал, как в кривом зернкале, средь
своих бутылок. Керн прошел по скользившим волнам ковра, плечом толкнул
стеклянную падавшую дверь.
Гостиница глухо спала. С трудом поднявшись по мягкой лестнице, он
отыскал свой номер. В соседней двери торчал ключ. Кто-то забыл запенреться.
В тусклом свете змеились цветы в коридоре. У себя в комнате он долго шарил