"Константин Мзареулов. Звездные корсары " - читать интересную книгу автораего коллеги на всех мирах всех галактик. На голову землянина опустился
опутанный проводами шлем, сознание заполнилось невразумительным бормотанием, и Кузьма Петрович неожиданно для себя уснул. Когда он вновь открыл глаза, шлема на голове не было. Индикатор времени на переборке медицинского отсека показывал 14.27 - Шестоперов не без удивления обнаружил, что научился разбирать маванорские цифры. К тому же теперь он знал, что распорядок дня на "Лабиринте" привязан к суткам Ратула, которые подразделяются на двадцать часов, причем каждый час состоит из ста минут по сотне секунд в каждой. А 15.00 - это землянин тоже знал - время ужина. Ровно без двух минут пятнадцать в отсек вкатился робот-стюард, державший верхней парой манипуляторов поднос. Салат, отбивные, жареные клубни, соус, большой стакан фруктового сока, белый и серый хлеб - все блюда были вполне съедобны и отдаленно напоминали болгарскую кухню. Шестоперов с аппетитом употребил инопланетные кушанья, вернул роботу посуду и сделал заказ на завтра. Механический стюард подъехал к выходу, ткнул нижней клешней в кнопку, и в переборке раскрылось многоугольное - как раз в рост робота - отверстие. Когда робот-лакей очутился в коридоре, лепестки дверной диафрагмы начали закрываться, но вдруг приостановили свое движение и распахнулись вновь, но уже значительно просторнее, чтобы впустить в медицинский отсек огромную фигуру Висада Гаффая. Ящер подошел в "саркофагу", сделал неуловимое движение - и возле него прямо из пола выросло громадное кресло. - Как самочувствие? - протелепатировал командир, усаживаясь. практически здоров. - Уже освоил речь... Прекрасно. Надо поговорить. - Гаффай мягко предложил: - Расскажи о себе. "Интересно, придется ли писать автобиографию и заполнять анкеты? - подумал Кузьма Петрович. - Надеюсь, у меня не потребуют заверенную характеристику с предыдущего места службы..." - Пятьдесят шесть земных лет, то есть около семидесяти лет назад по времени Ратула я окончил летное военное училище, - начал он. - Попал на флот, в морскую авиацию, был пилотом торпедоносца. Когда началась война, наш полк... Тут Гаффай, извинившись, прервал пассажира и попросил уточнить, что это была за война, какие виды оружия применялись, и что подразумевают на Земле под "флотом", "авиацией" и "торпедоносцами". Чтобы объяснить все это, землянину не хватило заученных во сне слов и пришлось снова надевать "Мысль-6". Хотя Шестоперов очень старался, ему все же показалось, что долок не вполне правильно усвоил, для чего нужны людям морские корабли... - Ну вот так, стало быть, - продолжил Кузьма Петрович вслух, но усилитель со лба не снял. - В одном из вылетов мою машину сбили, я был ранен. Летать врачи запретили, поэтому с полгода я прослужил в отделе военной контрразведки дивизии, а потом переквалифицировался в оружейника. После войны работал, главным образом, с ракетной техникой класса "воздух-корабль" и "корабль-корабль", ну и со ствольными системами имел дело. Участвовал в локальных конфликтах. Двенадцать лет назад уволился по возрасту в отставку в звании полковника. |
|
|