"Виктор Мясников. Месть черного паука " - читать интересную книгу автора

простреленная нога начинала ныть. И почти каждую ночь Славка просыпался от
собственного крика, заново пережив во сне смертельный ужас последней
схватки. Он тогда мысленно уже расстался с жизнью, это отложилось в
подсознании и теперь всплывало по ночам, лишая покоя и сна. Славка лежал в
темноте с открытыми глазами, раз за разом против собственной воли
прокручивая в памяти страшные события, со временем совершенно не утратившие
яркости, и чувствовал, что потихоньку сходит с ума. Он вставал, одевался,
осторожно выходил из квартиры и отправлялся на ближайший перекресток.
Коммерческий киоск торговал круглые сутки. Запах водки вызывал у
Славки отвращение. Он покупал пузатенькую бутылку жиденького болгарского
бренди, наверняка фальшивого, и пил на кухне в одиночестве, как ханыга,
пока проклятая память не отключалась. Тогда он падал на кровать и забывался
тяжелым сном, не дававшим бодрости и отдыха.
Схожие проблемы в той или иной степени испытывают все солдаты,
прошедшие войну. И неважно, как это называется: афганский синдром,
чеченский или вьетнамский. Военные специалисты в последнее время начали
заниматься психологической реабилитацией бывших солдат, но Славке искать
помощи было негде. Будь у него работа, нормальная семья, круг общения,
Славка, наверное, отвлекся бы от дурных мыслей, за различными заботами и
делами отошел от навязчивых воспоминаний. Но у него имелись только четыре
стены и беспомощная баба Вера, которая сама требовала ухода и внимания.
По счастью, этот период Славкиной жизни не успел затянуться, а то бы
парень мог потихоньку спиться или свихнуться. Длилось это буквально пару
недель. Однажды Славка вышел ночью на улицу, ежась от раннего октябрьского
морозца, вдохнул студеный воздух и вспомнил горы. Вот так он однажды выполз
из палатки в темноту, солнце едва начинало подсвечивать небо. Все тело
болело, кружилась голова, разреженный воздух обжигал горло морозом. Славка
с трудом взвалил на спину тяжеленный рюкзак и поплелся вдоль натянутой
веревки вверх по каменному гребню. Тогда было трудней в сто раз.
Приходилось беречь кислород, тащить увесистые баллоны, чтобы взять штурмом
вершину и спуститься с нее. Странно, но ему ни разу не пришло в голову
прекратить восхождение, плюнуть на все и отправиться вниз, в благодатную
долину. Неужели сейчас он сломался? И Славка, круто развернувшись, пошел
обратно.
В темноте добрался до кровати и, чувствуя тошнотный привкус во рту,
принялся вспоминать горы. Но картинки возникали какие-то блеклые, размытые
и тут же перебивались другими - плюющие пламенем ружейные стволы,
оскаленные морды убийц, ревущее пламя... И тогда Славка принялся перебирать
в памяти все, что только приходило на ум, чтобы забить эти мерзкие
воспоминания. Но вся прежняя жизнь так или иначе была связана с матерью, и
сердце сразу болезненно сжалось. Славка замотал головой, отгоняя страшное
видение - обугленный скрюченный труп на каменном столе морга.
Единственным светлым пятном в недалеком прошлом оказалась Татьяна.
Все-таки несколько дней, проведенных с маленькой предательницей, оказались
наполнены счастьем, несмотря на горький осадок от всего последовавшего
потом. И чем дольше Славка думал о ней, тем больше казалось, что их глупая
размолвка всего лишь недоразумение, что её предательство - только обычная
женская слабость. Еще совсем недавно Славка старался не думать о Татьяне,
чтобы не мучить себя. Но оказалось, что воспоминания доставляют ему
радость, а не боль. Может, все дело в том, что она сейчас осталась одна,