"Антон Мякшин. Домой, во Тьму " - читать интересную книгу автора

Николасу припомнился недавний разговор с Гюйсте Волком. Глава Братства
Висельников сетовал на менялу с Базарной улицы, из-за которого лишился трех
лучших своих взломщиков. Не без оснований опасаясь за сохранность капитала,
меняла протянул тоненькую проволоку из собственного дома к башне городской
стражи. Дернешь за один конец проволоки - на другом зазвенит колокольчик.
Проволока идет по древесным кронам, и, даже хорошо присмотревшись, заметить
ее трудно. По словам Волка, таким же хитроумным механизмом обзавелись уже
несколько лавочников на Базарной. Не протянул ли и отец Лансам проволоку к
башне стражи?.. А иначе почему всполошились стражники?
"Мальчишка из подвала..." - вспомнил Николас и нахмурился.
Он тряхнул головой и отошел от окна. Надо было спешить. Николас шагнул
на середину комнаты, закрыл глаза, выставил руки перед собой - вперед
ладонями - и стал медленно поворачиваться вокруг своей оси. Длинные пальцы
его едва приметно шевелились, точно ощупывая полумрак.
Это было трудно. Завершив круг и опустив руки, Николас тяжело перевел
дух и вытер пот со лба. Через секунду он уже стоял на коленях перед
кроватью священника. Верхние простыни успели пропитаться кровью, с них
капало на пол. Николас завернул край простыни, бросил на лужу покрывало -
чтобы кровь не просочилась в комнату этажом ниже - и запустил руки под
кровать. Тяжелый металлический ящик он нащупал сразу же.
Под кроватью... Дьявольщина, ну конечно! Люди тщательно прячут от
чужих глаз серебро, золото, драгоценные камни и письма с доносами, но кому
придет в голову прятать это?
Николас распахнул ящик, выбросил лежащие сверху тряпки, стоптанные
шлепанцы, несколько книг без переплетов, исчерканные листы бумаги, погнутый
медный подсвечник... Вот оно!
Он выпрямился, бережно держа в руках источенный нож с длинной
рукояткой, плотно обмотанной кожаным ремешком. Металл лезвия был скверный,
ломкий даже на вид, но рукоять в прорехах кожаной обмотки поблескивала
сине-черным цветом. Николас отодрал от простыни порядочный кусок, завернул
нож в тряпку и сунул за пазуху.
Уже отбежав к двери, он вернулся и прихватил золотые слитки.

Окна нижних этажей были зарешечены, да и стражники все никак не хотели
уходить из-под стен дома отца Лансама. Привратник стучал колотушкой в
двери-ворота, было слышно, как гремит массивным засовом страж внутри дома.
Николас прошел к тому лестничному пролету, на который поднялся из
подвала. Он помнил, что там есть широкое окно, и помнил, куда оно выходит.
Стражник все еще глядел пустыми глазами в стену, обнимая свое копье. А
оконные ставни были распахнуты. Николас вскочил на подоконник, мельком
глянул вниз и прыгнул.
Приземлился он на городскую стену тихо, тут же вскочил на ноги и
побежал, пригибаясь, стараясь держаться в тени - прочь от горевших
неподалеку факелов. Но его все же заметили - оттуда, от ворот дома Лансама.
Закричали... Это все мальчишка их взбаламутил!
Николас выпрямился и побежал быстрее - скрываться уже не было
необходимости. Когда он оказался у долгой деревянной лестницы, ведущей вниз
со стены, грохнул первый выстрел.
Он оглянулся. Освещенный светом факелов стражник на стене позади него
судорожно заряжал со ствола аркебузу. Второй - еще ближе - целился,