"Антон Мякшин. Бес шума и пыли " - читать интересную книгу автора

пламенем, как ракета взлетела вверх и пропала.
- Готово! - обрадовался я. - Договор в конторе, можно приступать!..
Показывай свою тайную тропу к Заманихе.
- Пошли, - вздохнул Гаврила, всё еще держась обеими руками за грудь.
- Пошли, - согласился я. И мы пошли...

* * *

Никакой тайной тропинки я не заметил. То есть вообще не увидел даже
подобия тропинки. Гаврила уверенно шел вперед, петляя между древесных
стволов. Время от времени он наклонялся и, бормоча что-то, водил пальцем по
покрытой сырой травой земле. Потом поднимал голову и авторитетно изрекал:
- Направо!.. - Или:
- Налево!..
Так и шли. К полудню, когда мои копыта ломило от усталости, за
очередным буреломом показался бревенчатый домик, рискованно покачивавшийся
на двух примерно полутораметровых опорах - замшелых балках, кажется,
деревянных.
"Интересно, - подумал я, - а если ветер подует?.. Хотя откуда в лесной
чаще ветер?.."
- Вот и пришли, - сообщил Гаврила, показывая на домик.
Я немного подождал (почему-то подумалось, что спутник сейчас отвесит
поклон и по-былинному проговорит: "Избушка, избушка, повернись к лесу
передом, а ко мне задом..."), но ничего не дождался.
Да и какой смысл в том, чтобы избушка к нам задом поворачивалась?
Дверь-то располагалась прямо перед нами, хоть и на высоте. Я постучался,
слегка подпрыгнув. Дверь, душераздирающе скрипнув, отворилась. Жутковатая
старушечья морда выглянула наружу, открылся рот, в котором блеснул
обломанный желтый клык, и мы услышали:
- Чую-чую, гости дорогие ко мне пожаловали. Проходите, будьте
добреньки.
Спросить - каким же это образом мы без вспомогательных средств
взберемся в дверной проем? - я не успел. С порога, словно трап, свесилась
тряпичная лестница. Старуха отворила дверь пошире. Я вскарабкался,
отряхнулся, строго (как и полагается старшему по чину) глянул на хозяйку,
рассыпавшуюся в угодливых поклонах.
- Заманиха ты будешь?
- Я буду, батюшка, - подтвердила бабка, - проходите, дорогие гости,
присаживайтесь.
Присесть можно было только на длинную низкую лавку, тянувшуюся вдоль
одной из стен. Противоположную стену целиком загородила большая печка, в
которой разом можно было зажарить не одного Иванушку. В центре единственной
комнаты стоял колченогий стол. С потолка свисали травяные пучки вперемежку с
засушенными рептилиями, похожими на зеленые тряпочки. На столе, между
прочим, приветливо дымился прикрытый рогожкой чугунок.
Бабка Заманиха, скромно скаля клык, перебирая коричневыми узловатыми
пальчиками кокетливый пурпурно-зеленый передник, тихо стояла в уголку, всем
своим видом выражая: мол, не обессудьте, гости дорогие, чем богаты, тем и
рады; ждали, ждали вас, прибирались не один час, извольте не серчать...
Я серчать и не думал и в этом временно-пространственном периоде надолго