"Юрий Михайлович Мушкетик. Семен Палий " - читать интересную книгу автора

ударный пистоль и сдвоенная пороховница. Парень не слышал, как вошел Палий,
а тот, в свою очередь, сделал вид, что ничего не замечает, прошел и сел за
стол, раскрыв часослов.
- Ты сынку, все выучил на сегодня? Подойди, я спрошу тебя.
- Разве сейчас до этого? Я с Саввой поеду, - ответил тот.
- С каким Саввой? Куда поедешь?
- Не таитесь, батько, я стоял за дверью и все слыхал. Побьем ляхов, так
я, ей-богу, за три дня все выучу.
- Негоже, сынку, ты делаешь: то, что я задал, не выучил. Да и не к лицу
тебе под дверью подслушивать.
Семашко стоял понурившись.
- У меня тайны от тебя нет, только есть такие дела, о которых иногда и
помолчать надо. Подслушивать под дверью - последнее дело. Ты уже не
маленький. Иди позови Цыганчука, а про это мы поговорим позднее.
Семашко вышел и вскоре вернулся с Цыганчуком, которого теперь трудно
было узнать. Это был хорошо одетый, статный казак с обветренным лицом, он
казался намного старше своих двадцати трех лет. Спокойный и смекалистый в
деле, веселый и шутливый на отдыхе, Цыганчук быстро завоевал общую любовь и
симпатию. Палий сам часто удивлялся его сметливости и изобретательности.
- Звали, батько?
- Да, - кивнул Палий, дописывая лист бумаги, - садись, я сейчас
закончу... Поедешь в Батурин к Мазепе, повезешь письмо. Отдашь Мазепе в
руки. - Лицо Цыганчука при этих словах не выразило ни любопытства, ни
удивления: ему уже доводилось выполнять важные поручения. - Я прошу пороха и
свинца, а то у нас маловато. Если Мазепа не согласится, ты на словах
напомнишь ему, что есть приказ из Москвы помогать правобережцам всем, чем
только можно, да он и сам про то знает. Письмо спрячь подальше, - лучше
голову потерять, чем это письмо. Возьми с собой двух казаков у Саввы. Ты,
Семашко, тоже с ним поедешь.
- Отец, - замигал длинными ресницами Семашко, - не отсылайте меня,
пустите с Саввой. Вы же сами говорили, что я не маленький. Вот увидите,
Савва не будет жаловаться на меня.
Палий махнул рукой:
- Ладно, иди, только отстань от меня. Да скинь эту бандуру, возьми
русское ружье... И опять тебе напоминаю: не зарывайся.
Семен проводил Семашку долгим любящим взглядом и тоже вышел на улицу.
Мимо промчались сотни, уходившие в засаду. На валу устанавливали пушки,
насыпали камень, укладывали огромные бревна, К южным воротам медленно
стягивались казачьи сотни и, спешившись, ожидали начала боя. К ним прибывали
все новые всадники, в большинстве крестьяне на плохоньких лошадях; у многих
всадников не было никакого оружия, кроме сабель, а кое у кого - лишь коса на
палке. Однако из крестьян были созданы три сотни.
Жители Фастова поспешно укрепляли стены.

Солнце поднималось к полудню. Приготовления закончились, все столпились
на валу и вглядывались в Поволоцкую дорогу. Вражеские полки долго не
появлялись, кое-кто уже начал было сомневаться - не привиделись ли они
сторожевику на Ивановой могиле.
Но вот Палий заметил в подзорную трубу далекую пыль. С каждой минутой
она приближалась, и вскоре на горизонте показался большой, сабель в пятьсот,