"Юрий Михайлович Мушкетик. Семен Палий " - читать интересную книгу автора

- Ладно, езжай, - согласился Палий. - Да только гляди, чтоб не
набедокурил, не то берегись.
Не прошло, и часа, как из Фастова выехал на рысях большой отряд казаков
во главе с сотниками Тимком и Андрущенко. Лошади вызванивали копытами о
мерзлую землю. К Ивановке подъехали около полуночи. Бесшумно приблизились к
господскому дому с ярко освещенными окнами. Парень, которого казаки еще в
Фастове прозвали Цыганчуком за его черный чуб и смуглое лицо, оказался
сметливым и храбрым. Он взялся вместе с одним казаком открыть ворота.
Они перелезли через высокий забор и по саду осторожно прошли во двор. У
крыльца, прислонившись к перилам, клевал носом часовой, - его тоже не
обнесли чаркой в этот вечер. Казак и Цыганчук тихо подобрались к нему. Когда
перебегали освещенное место под окнами, огромный волкодав хрипло залаял и
бросился на них, но, узнав Цыганчука, затих и стал ласкаться. Жолнер поднял
голову и, ничего не увидев, снова склонился в дремоте на перила. Казак на
цыпочках подкрался к часовому, схватил его одной рукой за шею, другой зажал
рот.
- Давай веревку, вяжи, - прошептал он Цыганчуку.
Связанного жолнера втиснули под крыльцо. Пока казак открывал ворота,
Цыганчук тихим свистом созвал собак и запер в кладовой с мясом. Часть
казаков окружила усадьбу, остальные, оставив товарищам лошадей, вошли во
двор. Тимко отобрал тридцать казаков и повел их, в глубину двора, к хате,
где спали пьяные жолнеры. Их надо было обезоружить. Андрущенко с казаками
подошел к дверям панского дома. Они были заперты. Цыганчук громко постучал.
- Кого там нечистая сила носит? - прокричал кто-то.
- Дедушка, это я, впустите!
- Удирай, Петро, пока не поймали, на погибель свою пришел. Пан очень
сердитый, искал тебя.
- Я, дедушка, не один, с казаками. Откройте!
Громыхнул засов, и дверь открылась.
- Паны пьяные? - спросил Цыганчук.
- Нет, еще не очень. Половина уже поехала с бабами.
- Айда, хлопцы! - сказал Андрущенко, вынимая саблю.
Прошли сени, темный коридор, еще какую-то комнату. Послышались голоса.
Андрущенко рванул дверь. В просторной комнате было накурено, валялись
бутылки, перевернутые стулья, посуда. За столом сидел пан Федор, пять
соседних панов, управляющий и ивановский войт.
- Не шевелись! - ринулся вперед Андрущенко.
Испуганные паны смотрели на вошедших, не соображая, в чем дело. Первым
опомнился войт и опрокинул палкой серебряный подсвечник. Стало темно, как в
погребе.
- Держи их! - закричал Семашко.
Сухо треснул выстрел, на мгновение осветив комнату, Семашке словно
горячим железом обожгло руку. В комнате поднялся шум, возня, кто-то
пронзительно взвизгнул:
- Микола, что ж ты меня душишь?
- Скорее свет!
Дед высек огонь.
В комнате толпились казаки, у стены лежал с рассеченной головой
шляхтич. Кровь залила под ним пол. Больше никого не было.
- Они там, - показал на дверь Андрущенко.