"Малгожата Мусерович. Целестина, или шестое чувство " - читать интересную книгу автора

смахивал на дождливый ноябрь, и никто из жителей Познани даже не мечтал, что
на рождество выпадет снег. И тем не менее перед самыми праздниками первые
утренние прохожие с изумлением увидели мир преображенным, идиллически тихим,
сверкающим невинной белизной.
Ежи Гайдук стоял у открытого окна и жадно вдыхал пахнущий снегом
воздух. Улица Сенкевича была еще пуста, кое-какое движение началось только в
продовольственном, магазине на первом этаже. Было холодно, но на такие
мелочи Ежи Гайдук не обращал внимания. Он стоял в пижаме у окна и смотрел
поверх крыш домов на макушку желтой башенки, освещенную слабым светом
уличного люминесцентного фонаря. Ничего больше увидеть он бы не смог, даже
наполовину высунувшись наружу. И все-таки вот уже три месяца по утрам, едва
открыв глаза, подходил к окну и смотрел в сторону дома, где жила Целестина.
Ежи Гайдук был человеком одиноким. С раннего детства его воспитывала
бабушка, так как родители давно умерли. В маленьком городке, где они жили,
не было средней школы, а поскольку бабушка решила дать внуку образование, он
был отправлен в лицей в Познань. Комнату сняли у пани Пюрек, которая
заслуживала доверия хотя бы по одной причине: она была родом из того же
города, что и Гайдуки. Кроме того, что было весьма существенно, сия пожилая
дама не требовала за комнату оплаты вперед. Ежи у нее жилось хорошо,
завтраками и ужинами она его кормила, а обедать можно было в кафе-молочной.
Ежи Гайдук был неразговорчивый, застенчивый, чертовски способный и
начитанный подросток. Два последних свойства в школе пока не были замечены,
ибо этому препятствовали два первых. Однако отсутствие
общественного признания Ежи не волновало. Он был всецело поглощен
изучением университетских учебников физики, а также "Размышлений" Марка
Аврелия. Это до такой степени его занимало, что позаботиться о своей
внешности времени уже не оставалось, поэтому выглядел он - с точки зрения
ровесниц - весьма непрезентабельно. Впрочем, на ровесниц он тоже не обращал
внимания. За исключением Целестины.
Но Целестина в самом деле была исключением.
Ему нравилось на нее смотреть. Вот и все.
Ему вообще нравилось все, что имело к ней хоть какое-нибудь отношение.
Например, ее дом, ее улица, ее сапожки, ее отец и велькопольский хлеб,
который она покупала каждый день, из чего можно было заключить, что этот
сорт ей особенно по вкусу. Все, что касалось Целестины, было таинственным и
исключительным, окрашенным неизъяснимой прелестью, удивительным и волшебным.
Гайдуку было очень интересно, как там, в этом странном доме, внутри. Он
пытался представить себе его обитателей: симпатичных, уравновешенных - так
ему казалось - родителей и утонченную элегантную Цесину сестру, которую
однажды видел издалека. И ее саму - всегда надменную, прелестную,
загадочную, зеленоглазую Цесю, которая с начала учебного года от силы три
раза удостоила его взглядом. Что она теперь делает?
В воображении промелькнула картина: красиво накрытый стол, за которым,
негромко переговариваясь, сидят Цесины родные, отщипывая кончиками пальцев
крошечные кусочки от каких-то воздушных булочек.
Ежи посмотрел на часы. Нужно торопиться. Чтобы занять свое место в
укрытии перед Цесиным домом и ждать. Сегодня она наверняка будет в хорошем
настроении. Она наверняка любит снег.
2
Первым проснулся Жачек. Он нехотя вылез из постели и в темноте,