"Ричард Сапир, Уоррен Мерфи, Рик Мейерс. Последний порог ("Дестроер", #13)" - читать интересную книгу автора

но вместо этого по причинам географическим, или семейным, или с отчаяния,
или просто от затянувшегося невезения все они оказались здесь и день ото дня
гнули себя, стараясь привыкнуть к этой работе, чтобы в один прекрасный
уик-энд придти домой и сказать друзьям: "Да не так уж там и хреново, парни".
А вскоре они и сами уже в это верили, и, придя на работу, привычно
связывали задние ноги мертвой коровы ремнем, чтобы подвесить тушу на крюк и,
прикрыв пластиковый комбинезон клеенчатым фартуком, подойти и воткнуть нож в
еще теплое горло, одним движением вспороть брюхо - и вовремя отскочить,
когда на бетонный пол, повинуясь законам гравитации и пульсации умирающих
вен, выплескивался темный поток дымящейся крови.
Затем медленным движением они делали надрез вокруг головы так, что она
начинала качаться, последним ударом отделяли ее и вешали на отдельный крюк,
и машина сдирала с головы кожу; усилий она тратила на это не более, чем
человек, снимающий полиэтиленовую пленку с кусочка сыра.
Потом голову вываривали до тех пор, пока не подергивались пленкой
глаза, и обнажившееся мясо не становилось молочно-белого цвета. Тем временем
тушу спускали вниз, где человек с гидравлическими ножницами срезал копыта и
швырял их в дыру в полу; из туши вытекали последние струйки крови.
Далее очередной член братства Больших ребят бесцеремонно влезал в брюхо
туши двумя руками и единым махом, словно "джекпот" в партии покера, извлекал
оттуда кишки - и сбрасывал их в проходящий рядом оцинкованный желоб.
Еще одна машина сдирала шкуру - так, что на ленте оставался лишь
покрытый мясом скелет, который и занимал соответствующее место в
холодильнике.
А О'Доннел тем временем разговаривал с Винни.
- Большой Вин? Привет, это Пит.
- А-а, ну чего там у тебя? - голос Винни грохотал так, что казалось,
будто кто-то поет басом в угольной шахте. Росту в Винни Энгусе было пять
футов и восемь дюймов, но все называли его Большой Вин - из-за его голоса.
- Именно то, что ты хотел. Вин.
Личная жизнь Питера О'Доннела не сложилась. Он был разведен, его дети
не любили разговаривать с ним, его бывшая жена тоже не любила с ним
разговаривать, и поэтому любую беседу, прежде чем добраться до сути,
О'Доннел начинал с длинной преамбулы. Из-за чего все остальные не любили с
ним разговаривать тоже.
- То, что я хотел? - переспросил Энгус, с шумом высасывая вторую за
последний час банку пива.
- Да, именно. Что тебе было нужно?
- Мне было нужно две тонны ребрышек, две - вырезки... две - бочков,
две - окорочков. Шкура - тоньше, мяса - больше.
- ;Могу устроить - кроме окороков. Их - только одну тонну.
- Мне нужно две.
- Брось, Вин. Их сейчас никто не берет. Одну - с нашим удовольствием.
- Две, - сказал Энгус.
- Да бога ради, твои окорока уже дышат на ладан! Брось. Бери одну.
Смех, который издал Большой Вин, напоминал звук топора, которым
пытаются срубить железное дерево.
- Ладно, забудь про окорока, - сказал он. - Я беру остальное.
- Значит, две - ребер, две - вырезки, две - бочков, - повторил
О'Доннел, записывая.