"Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Последний оплот (цикл Дестроер)" - читать интересную книгу автора

Римо посмотрел на экран. Пятьсот пятьдесят две вертикальные серые
линии превратились в цветную картинку. Домохозяйка в мини-платьице,
похожем на детское, внесла большую миску в комнату.
У нее были густые каштановые волосы, заплетенные в две толстые косы,
и челка, кончавшаяся над самыми глазами.
- Я принесла ему куриного бульона, - сказала она подруге, очень
напоминавшей цыпленка в брюках. - Я слышала, что он заболел.
Домохозяйка, похожая на цыпленка, взяла миску с куриным бульоном и
передала ее своему пьяному мужу, который сидел, укутавшись в одеяло. Затем
обе присели на диван и стали о чем-то разговаривать.
Римо уже собирался поинтересоваться, чем, собственно, Чиуну не
нравится эта лента - она была такая же унылая и бесконечная, как и
"мыльные оперы", смотреть которые Чиун испытывал настоятельную
потребность. Туг телевизионный муж, находившийся в пьяном ступоре, упал
головой в миску с супом и захлебнулся.
Римо обернулся к Чиуну, который заворчал:
- Император Смит обещал исправно посылать мои любимые дневные драмы.
Знаменитую "Пока Земля вертится". Несравненную "Все мои отпрыски". И
вместо этого я получаю... - И без того высокий голос Чиуна поднялся до
визга:
- Мери Хартман! Мери Хартман!!!
Римо хмыкнул, когда обе дамы обнаружили захлебнувшегося в курином
бульоне мужа, и сказал:
- Не понимаю, что тут такого ужасного, папочка.
- Конечно, тебе этого не понять, бледное свиное ухо! Человеку,
который пускает в ванной воду, чтобы не слышать справедливых слов своего
наставника, любая гадость может показаться чудом искусства.
- А что тут такого плохого? - обернулся Римо к корейцу, показывая на
экран.
- Что тут плохого?! - возмущенно повторил старик. Он сказал это так,
словно и ребенок мог понять, что дело скверно. - А где доктор-алкоголик?
Где мать-одиночка? Где пытающаяся то и дело покончить с собой жена? Где
дети-наркоманы? Где все то, что сделало Америку великой нацией?
Римо снова посмотрел на экран.
- Я уверен, что все они там, Чиун, просто в этом сюжете чуть больше
реализма.
- Если мне захочется реализма, я всегда могу поговорить с тобой или с
другим болваном. Но когда у меня возникает потребность в красоте, я
включаю эту машину и смотрю дневные драмы.
Чиун поднялся с коврика одним быстрым неуловимым движением, словно
вихрь желтого дыма. Он подошел к четырем огромным лакированным синим с
золотом сундукам, которые стояли друг на друге в углу, возле кровати. Пока
Римо смотрел на экран, Чиун открыл верхний чемодан и стал выбрасывать из
него содержимое.
Римо обернулся, когда вокруг него стали падать куски мыла.
- Что ты делаешь? - осведомился он, когда у него на плече оказалось
полотенце с надписью "Холидей Инн".
- Ищу контракт между Домом Синанджу и императором Смитом. Посылая мне
"Мери Хартман, Мери Хартман!" вместо "Молодой и дерзновенный", они
нарушают наше соглашение. Если они не ценят мои услуги, то я сочту за